Осмысление тела, как трансплантат для пересадки к голове (философские допущения на примере пересадки головного мозга в перспективе)

Бектурова Г.Ж.

Государственный университет им. Ж. Биласагына

 Нужно отметить, что для осмысления «проблем-последствий» пересадки головного мозга феномен телесности занимает центральное место. Обсуждение проблем, связанных с телесной природой человека, как на уровне здравого смысла, так и в актах философской рефлексии выявляет противоречивость и многогранность данного феномена. В философских текстах телесность по своим характеристикам сближается с концептом «тело». Вместе с тем, если по отношению к телу позиция исследователей зачастую предполагает физикалистскую методологию исследования (так называемый «медицинский взгляд» М.Фуко), то содержание понятия телесности уже задается пониманием человека как целостного существа, чья душевная (психическая) жизнь находится в единстве с телом.

 В литературе существует такое философское допущение, предметом которого являетесь ваше восприятие, а предметом - так называемая ваша встреча с реальным "я": вот ваша рука, которая является верхней конечностью вашего тела. Она послушна каждой вашей команде, исходящая из вашего мозга. В этом отношении, ваша рука – это часть вашего «я». Но, что есть «вы»? Вы – это ваше тело? Философия утверждает, что человек считает свое тело неотъемлемой частью самого себя. В этом плане, вы были вашим телом и, ваше тело было вами. Теперь сделаем следующее допущение трансплантологического характера: после травматической ампутации вашей руки вам пересадили руку, взятой от человека со смертью мозга (донор с бьющимся сердцем). Пересаженная рука слушается вашей команде. Считаете ли вы, что и теперь ваша рука – это часть вашего «я»? Вы – остаетесь вашим телом? Ведь пересаженная рука была не вашим телом. Ваше тело стало не совсем вашим. А чьим?

 Таким образом, научный прогресс изменил наши представления о человеке. Пересадка внутренних органов, а также крупных и мелких деталей стала почти обычным делом. Тысяча людей живут с органами и даже лицом другого человека. Они прижились и ни у кого не возникает сомнение о том, что «эти» органы «чужие» и, что он стал другим. В недалеком будущем все же станет возможной операция по пересадке головного мозга, что заставит общество полностью пересмотреть концепцию человеческой личности. Что будет означать операция по пересадке мозга?

 Можно провести такое философское допущение, предметом которого является идентификационные феномены, а предметом – поиск своего "я": Предположим, один человек страдает от какой-либо неизлечимой болезни, поразившей его тело, но мозг его здоров. Причем, мыслительная способность мозга уникальная (к примеру: великий астрофизик современности профессор Хопкинс). У другого человека непоправимо поврежден мозг, но тело в полном порядке. И вот мозг из больного тела пересаживают в здоровое. Кто теперь этот человек? Теперь у него новый мозг со всеми накопленными в нем воспоминаниями, личными особенностями и привычками. А тело - прежнее, молодое и полное энергии. Если попросить этого человека указать на себя, на что он укажет: на свое тело или на свой мозг? Реальный "он" - это его тело или его мозг?

 Следует признать то, что отсутствие удовлетворительного определения понятия телесности на междисциплинарном фоне многочисленных исследований принуждает исследователя к поиску исходных ее характеристик, задающих общеметодологические посылки философского анализа. Согласно постмодернистской интерпретации, у телесности «нет ничего общего с собственно телом или образом тела. Это тело без образа», в котором «ничто не репрезентативно». Новоевропейский человек в отличие от человека с патриархальным сознанием (не допускавшим осознания тела как индивидуальной ценности), обладает неотъемлемыми правами на жизнь, собственность и, что принципиально, правом на распоряжение собственным телом, являющимся источником трудовой деятельности.

 Отстаивание свободы распоряжения собственным телом в контексте развернувшегося в XX веке движения кореллирует с ограничением патерналистской власти врача и давления религиозных заповедей, контролирующих использование собственного тела, и свидетельствует о коренном изменении установок сознания западного человека в сторону увеличения степеней самодетерминации с тенденцией рациональной детерминации тех сфер жизни, имеющих непосредственное отношение к манипуляциям с человеческим телом.

 Необходимо подчеркнуть неоднозначность этической оценки данных процессов, нераскрытость их сущности. Этико-философское осмысление телесности в связи с этим представляет как теоретический, так и практический интерес - особенно (на фоне развития биотехнологий) ввиду все множащихся биомедицинских практик модификации человеческого тела, манипуляций с самим человеческим существом (в отношении проблем вспомогательных репродуктивных технологий, клонирования, исследования стволовых клеток, трансплантации органов и пр.

 Ж.-П. Сартр выделяет следующие онтологические измерения телесности: 1) существование своим телом (я существую своим телом); 2) использование и познание тела другим (мое тело используется и познается другим); 3) Осознание своего собственного существование в его фактичности-для-другого (поскольку я есть для другого, он раскрывается во мне как субъект, для которого я - объект. Следовательно, я существую для себя как познанный другим, в частности, в самой моей фактичности. Я существую для себя как познанный другим в качестве тела).

 В трудах многих исследователей обоснован тезис, согласно которому различия в отношении к феномену телесности могут быть истолкованы как результат смещения акцентов в современной философии с духовно-телесного дуализма к устранению или размыванию понятия души путем подмены его биологическими составляющими (нейронами, генами).

 Исследователями представлена аргументированная интерпретация самопонимания современного человека как автономного существа, особенностью которого является представление о собственном теле как предмете заботы о себе, экстернализированного, материала для совершенствования и смыслообразующего фактора существования.

 Следует подчеркнуть, что переход трансплантологии из экспериментальной науки в клиническую практику вызвал необходимость решения ряда проблем юридического и морально-этического характера, разработки новых законодательных норм, что, однако, практически ни в одной стране мира еще не доведено до уровня детальной правовой регламентации. В частности, под трансплантантом понимают те органы и ткани, которые используются для пересадки, однако, правовой его статус с момента отчуждения трансплантата от организма человека до сих пор является предметом обсуждения, как медиков, так и юристов, биоэтиков, философов и др. До настоящего времени нет четкого ответа на такой статусный вопрос: при пересадке головного мозга трансплантатом признавать тело или мозг?

 Как известно, перечень всех возможных трансплантантов определяется, как правило, уполномоченными государственными органами в сфере медицины и здравоохранения, каковыми в большинстве стран являются Министерства здравоохранения, а юридико-правовые основы трансплантологии заложены в соответствующих Законах государств. Нужно отметить, что нигде в Законах государств и ведомственных документах профильных государственных органов головной мозг или тело в целом не упоминается в качестве трансплантата.

 Следует отметить, что во многих Законах, регламентирующих трансплантологическую практику, в качестве трансплантата включены многие органы и ткани, за исключением органов и тканей, имеющие отношение к процессу воспроизводства человека (яйцеклетки, сперму, яичники, яички или эмбрионы), а также препараты и пересадочные материалы, для приготовления которых использованы тканевые компоненты. Анализ показывает, что пока еще ни в одной стране не заявлено в качестве трансплантата головной мозг и тело целиком.

 Интересно отметить, что в правовом режиме одни юристы считают трансплантаты частью организма, не подпадающей под понятие вещи, не имеющей рыночного эквивалента и не могущей быть предметом сделки. По мнению других, трансплантант, отделенный от организма, - это объект материального мира, относящийся к понятию вещей и на него следует распространить режим вещей, ограниченных в обороте.

 Между тем, придание отделенным от организма органам и тканям статуса вещей позволяет привести в действие механизм ответственности за незаконные действия с органами, тканями, телом умершего. В частности, у донора появляется возможность совершать разнообразные юридические действия по поводу пользования и распоряжения своими органами, тканями. В этом аспекте, каков статус головного мозга или тела в целом? Будет ли в будущем они внесены в реестр донорских органов?

 Самой большой сложностью проблемы пересадки головного мозга или головы в целом заключается в том, что при этом фактически пересаживается личность, то есть пересаживается человек в тело другого человека. А кто будет служить донором мозга? Если с мозгом связана человеческая личность, то мозг не может быть донорским, ибо он определяет личность. Донорским может быть тело. Следовательно, проблемы пересадки мозга не существует – считают философы. В этом смысле, данная проблема сразу же превращается в проблему пересадки всего тела одного человека к мозгу другого. Может быть, лучше говорить о пересадке тела к мозгу (или к голове)? – задаются философы.

 В романе М.Шелли «Франкенштейн или новый Прометей» ученый-экспериментатор скомпоновал новое существо из относительно крупных деталей тел покойников и туш животных. Речь идет о различных крупных частях (трансплантаты) различных тел (трупы-доноры). В этой связи, после оживления для такого тела «собственное существование находится под большим вопросом» (парафраз М.Хадеггера!).

 В настоящее время, трансплантологии добились больших успехов, пересаживая не один, а целый комплекс органов (до девяти органов одновременно!), изъятых из одного тела. Но если речь идет о донорском теле целиком (комплекс органов и тканей), то можно ли его считать трансплантатом?

 Можно привести следующее философское допущение, предметом которого является понятие трансплантат, а предметом – определение тела, как трансплантат: будем говорить о том, что компоненты существа Франкенштейна были «сшиты» в полном соответствии с основными физическими и хирургическими законами. В результате на свет явился Существо, произведенный экспериментатором. Существо не принимал участие в собственном производства, на что он и затаил обиду и гнев на своего создателя – Франкенштейна. Точно также все люди также отделены от процесса «производства» самих себя, так как человек не принимает участие в процессе генетического своего конструирования. В этом аспекте, можно провести следующую аналогию: люди, как и существо Франкенштейна созданы из вторичного материала, принадлежащих нашим предкам, то есть люди, по сути, состоят из органов и тканей своих предков.

 Возможно, именно это имел в виду Ж-П.Сартр, когда говорил, что «мы выброшены в этот мир» и, возможно, именно это подразумевал М.Хайдеггер, когда говорил, что «человек – это существо, для которого собственное существование находится под большим вопросом». Согласно теории тела сущностной основой личности является его физическое тело, делающее людей отличными друг от друга и одновременно сохраняющее индивидуальность. Между тем, можно оспорить подобную мысль, исходя из того, что тело не участвует в создании тождественной личности.

 Сущностная часть личности, ее основа (головной мозг), не равна физической оболочке в целом, потому что может потенциально пережить потерю большей ее части, то есть можно почти полностью лишится физического тела, но остаться самим собой. Такой довод можно подкрепить следующим данными. В мире нормативно закреплено (в том числе на основе процедуры прижизненного волеизлияния на дарение органов после смерти, а смертью считается и смерть мозга!), что больных со смертью мозга следует признавать донорами с бьющимся сердцем, у которых по общепринятой программе мультиорганного донорства можно осуществлять забор множества органов и тканей (в качестве «запчастей») для пополнения «Банка органов и тканей».

 Вызывает научный интерес разработки И.А.Ашимова, З.А.Туйбаева по обоснованию методических подходов к танатотерапии (буквально лечение умершего)) пострадавших со «смертью мозга». Необходимо осознанно и высококвалифицированно «лечить» подобных пациентов («конденционировать организм»), так как они являются свообразным «банком органов», которых возможно использовать в целях пересадки. Нужно отнестись к ним как к мертвым, но не как к отработанному материалу.

 Таким образом, тело, как комплекс органов (потенциальные трансплантаты!) представляет собой не что иное, как трансплантат со всеми вытекающим отсюда последствиями, в том числе в ракурсе трансплантационной теории и практики, предполагающие «по правилам» изъятие (согласие, дарение и пр.), идентификация (анатомические критерии, фенотипирование и пр.), консервация (криопротекторное сохранение, «конденционирование» и пр.), обмену между мировыми трансплантационными центрами (по линии «Евротрансплант», «Азиотрансплант» и пр.), пересадка (полная, частичная и пр.). Между тем, это не только философская, но и психосоциальная проблема, так как такая операция, как пересадка тела целиком, по сути, кардинально меняет биоконструкцию человека, создает предпосылки к улучшению качества жизни личности и продлению жизни этой личности.

 Подобные мысли изложены в фантастических сюжетах о саркофаге для пересадки сознания.Саркофаг или «кокон спасения» представляет собой многофункциональное медицинское устройство для лечения и поддержания в оптимальном состоянии человеческий организм. Уместно привести отрывки сознания человека, которому пересадили новое тело и который находится в состоянии стазисного сна: «Я то, что я есть, и не важно, какое у меня тело. Но изменить себя - или не изменить - могу только я. Это очень мало… и очень много».

 В фантастическом романе Р.Шекли «Тело» экспериментатор, пересадивший голову выдающегося математика профессора Мейера на тело собаки оправдывается тем, что «Главное - это интеллект! Мозг! Тело – это вторичный материал. Задумайтесь на мгновение: разум, свободно переносимый из одной биологической особи в другую. Бессмертие выдающихся умов не путем их консервации в электронной аппаратуре, а в живых организмах».

 Нужно отметить, что в обществе модерна и постмодерна все большее значение приобретает феномен коммерциализации тела и «индустриализации» тела. В настоящее время тело подвержено большему использованию, чем в прошлом. Именно этим связан тот факт, что реальное тело стало уступать место виртуальному телу, тому, что заменяет первое, чтобы не утомлять его, тому, что не подвержено рискам и позволяет себе испытывать необычное, идти за пределы контролируемого уровня эмпирических доказательств. В настоящее время виртуальное тело, хотя и изолировано от естественного ритма реально существующих тел, но может служить его заменой или пополнением.

 Другая проблема связано с тем, что тело, как материальный элемент физической природы становится предметом типично духовной проблемы. Во все времена тело считалось священным, как один из многих священных предметов. Насколько священно тело в нынешнее время, в век высоких технологий, когда тело или его часть можно успешно заменить на искусственный орган, когда активизировался процесс коммерциализации и «индустриализации» тела?

 Таким образом, потеря западной культурой репрезентации тела как Целостности, демонстрирующее вступление в «посттелесную» эпоху, и вместе с тем сохранение универсальности принципа целостности на концептуальном уровне (в биоэтике, правовых документах) указывает на незавершенность процесса формирования понятия головного мозга или тела в целом как трансплантаты. Дискуссии продолжаются.