Обзор на тему «Современные взгляды на роль психоэмоциональных факторов риска развития и прогрессирования ИБС» |
|
|
К.м.н. Ю.В. Женчевская, д.м.н. В.И. Шаробаро
Кафедра госпитальной терапии Смоленской государственной медицинской академии
СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ:
АГ артериальная гипертензия
АД артериальное давление
ВКС внезапная коронарная смерть
ВО высшее образование
Д депрессия
ДИ доверительный интервал
ЖИ жизненное истощение
ИБС ишемическая болезнь сердца
ИМ инфаркт миокарда
ИМТ индекс массы тела
КЖ качество жизни
КШ кардиогенный шок
ЛТ личностная тревожность
МП менопауза
ОЖ осмысленность жизни
ОКС острый коронарный синдром
ОЛЖН острая левожелудочковая недостаточность
ОР общий риск
ОХ общий холестерин
ПА паническая атака
ПИКС постинфарктный кардиосклероз
ППИМ психогенно провоцированный инфаркт миокарда
ПТСР посттравматическое стрессовое расстройство
ПЭ психоэмоциональный
СД сахарный диабет
СН сердечная недостаточность
СП социальная поддержка
ССЗ сердечно - сосудистые заболевания
СС сердечно - сосудистый
СтСН стабильная стенокардия напряжения
СЭП социально - экономическое положение
СЭС социально - экономический статус
ТЛА тип личности А
ТЛТ тромболитическая терапия
ФЖ фибрилляция желудочков
ФР фактор риска
ХС холестерин
ЦРБ Ц - реактивный белок
ЧСС частота сердечных сокращений
ЭЖ эмоциональная живучесть
ВВЕДЕНИЕ
Актуальность
Сердечно - сосудистые заболевания являются основной причиной смерти мужчин и женщин в Европе и обусловливают половину всей смертности на континенте [Белялов Ф.И., 2002; Скоромец А.А. и соав., 2003; Оганов Р.Г. и соавт., 2005; Европейская хартия здорового сердца, 2008]. Причинами высокой заболеваемости и смертности от сердечно - сосудистых заболеваний в России послужили глобальные социальные потрясения, вследствие чего с 2001 г. наблюдается рост смертности от инфаркта миокарда [Ощепкова Е.В., 2009].
Психогенные, личностные и социально - психологические факторы играют ведущую роль в развитии сердечно - сосудистых заболеваний [Смулевич А.Б., Сыркин А.Л., 2005; Довженко Т.В., 2005; Гафаров В.В., 2006; Полуэктова Е.А., 2006]. Последствием развития цивилизации является резкое повышение психических и информационных нагрузок, усложнение социальной адаптации [Оганов Р.Г. и соавт., 2005; Боева О.И., 2006; Shapiro P., 1996; Havranek E. and al., 1999; Tango R.C., 2003]. Снижается уровень активности, инициативности индивидуума [Погосова Г.В., 2002]. Наступает социальная дезадаптация, меняются смысл жизни и ее ценности [Denollet J., 2003, 2005].
В последние годы возрос интерес к коморбидности аффективных нарушений и инфаркта миокарда [Васюк Ю.А., 2009].
Основная стратегия профилактики и лечения сердечно - сосудистых заболеваний – снижение общего кардиоваскулярного риска, что имеет наибольший медико - социальный эффект [Оганов Р.Г., 2007]. Все это диктует необходимость своевременного выявления и адекватного лечения психоэмоциональных расстройств у больных сердечно - сосудистыми заболеваниями [Булдакова Н.Г., 2006; Полуэктова Е.А., 2006; Jurgen B., 2005]. Актуальным является поиск новых психологических факторов, роль которых в патогенезе ИБС еще предстоит определить [Гафаров В.В. и соавт., 2006; Chi J.S., Kloner R. A., 2003].
Цель исследования – улучшить стратификацию риска развития инфаркта миокарда на основе изучения личностных особенностей у больных ИБС (смысложизненные ориентации, самоактуализацию и поведенческие паттерны) как независимых факторов риска его развития и различных вариантов течения.
Задачи исследования:
1. Исследовать у больных ИБС количественные и качественные изменения смысложизненных ориентаций, самоактуализации и ролевых паттернов, предшествующие на протяжении ряда лет развитию инфаркта миокарда.
2. Изучить у пациентов с различными факторами риска возникновения и прогрессирования ИБС рассматриваемые психологические особенности и оценить их как независимые факторы риска развития инфаркта миокарда.
3. Выявить особенности течения инфаркта миокарда у больных с сопутствующими изменениями личности и без них.
4. Исследовать социальное и профессиональное функционирование больных ИБС до развития инфаркта миокарда и влияние на функционирование изменений смысложизненных ориентаций, самоактуализации и ролевых паттернов.
5. Оценить в различных клинических группах больных ИБС вклад личностных особенностей в развитие инфаркта миокарда.
Научная новизна исследования:
– установлено, что изменения смысложизненных ориентаций, самоактуализации и ролевых паттернов у пациентов с ИБС являются факторами риска развития инфаркта миокарда;
– доказано, что течение и прогноз инфаркта миокарда сочетаются с личностными особенностями у больных ИБС до развития острого коронарного события;
– выявлено, что больные ИБС с высокими показателями по методикам исследования смысложизненных ориентаций и поведенческих паттернов при возникновении симптомов острого коронарного синдрома запоздало обращаются за медицинской помощью, вследствие чего им не проводится системная тромболитическая терапия;
– установлено, что во всех рассматриваемых клинических группах больных инфарктом миокарда личностные особенности (смысложизненные ориентации, самоактуализация и поведенческие паттерны) объясняют более 50 % дисперсии выборки.
Практическая значимость результатов исследования
Практическая значимость исследования заключается в том, что использование психологических опросников по исследованию смысложизненных ориентаций, поведенческих паттернов и самоактуализационного теста дает возможность:
– выделить группы лиц без биологических и фиксированных факторов риска возникновения и прогрессирования ИБС, предрасположенных к развитию инфаркта миокарда;
– на основании изучения личностных особенностей изменить тактику ведения лиц, предрасположенных к развитию инфаркта миокарда;
– совершенствовать проведение профилактических мероприятий в выделенных группах риска;
– предусмотреть вероятность осложненного течения инфаркта миокарда и применить соответствующие превентивные меры по борьбе с развитием его осложнений на более ранних этапах оказания медицинской помощи.
Положения, выносимые на защиту:
1. Больные ИБС имеют предшествующие развитию инфаркта миокарда особенности смысложизненных ориентаций, самоактуализации личности и поведенческих паттернов.
2. У пациентов с инфарктом миокарда с теми или иными факторами риска развития и прогрессирования ИБС изменения смысложизненных ориентаций, самоактуализации и поведенческих паттернов различаются по степени выраженности, являются независимыми от биологических и фиксированных факторов риска и влияют на течение инфаркта миокарда.
3. Многообразие изменений личности у пациентов с инфарктом миокарда определяется скрытыми закономерностями (факторами), которые могут быть выявлены и описаны в виде соответствующих факторных структур.
Глава 1. СОВРЕМЕННЫЕ ВЗГЛЯДЫ НА РОЛЬ ПСИХОЭМОЦИОНАЛЬНЫХ ФАКТОРОВ РИСКА РАЗВИТИЯ И ПРОГРЕССИРОВАНИЯ ИБС
1.1. Депрессия
Депрессия – психическое расстройство, характеризующееся патологически сниженным настроением с негативной, пессимистической оценкой себя, своего положения в окружающей действительности и своего будущего. Основные диагностические критерии – снижение настроения, выраженное снижение интересов и удовольствия от деятельности, которая обычно вызывала положительные эмоции, снижение энергии и повышенная утомляемость. Дополнительные симптомы – пониженная способность к концентрации внимания, снижение самооценки и уверенности в себе, чувство вины, пессимистическое видение будущего, нарушение сна, уменьшение массы тела, снижение либидо и вегетативные расстройства. Для типичного депрессивного расстройства характерна триада симптомов: главный синдромообразующий комплекс – снижение настроения (гипотимия), замедление мышления (ассоциативная заторможенность), двигательная заторможенность [9, 32, 53]. Для верификации тяжелого депрессивного расстройства должны присутствовать три главных признака и не менее четырех дополнительных. Для легкого депрессивного расстройства – два основных и два дополнительных признака в течение 2-х недель и более [53].
В России в общей популяции риск развития Д на протяжении жизни составляет 20%. От 18 до 25% женщин и 7 – 12% мужчин хотя бы раз в жизни перенесли депрессивный эпизод [12]. В исследовании Pittsburgh Healthy Heart Project оценивали депрессивные признаки – беспокойство, враждебность, эмоции гнева и способ выражения гнева – по влиянию на атеросклеротический процесс в течение 3-х лет. Степень прогрессирования атеросклероза оценивали по толщине комплекса интима-медиа каротидных артерий. Установлено, что высокая степень Д в начале 3-летнего наблюдения связана с большим изменением толщины комплекса интима-медиа, даже после анализа влияния других отрицательных эмоций, демографических, сердечно-сосудистых факторов риска и лечения. Именно депрессия, а не беспокойство и враждебность/гнев, способствовала инициированию и/или прогрессированию атеросклероза [69, 162]. Однако, по данным исследования Baltimore Longitudinal Study of Aging, не было найдено никакого отношения между депрессивными признаками или существующей депрессией и толщиной комплекса интима-медиа сонных артерий [59].
Результаты восьмилетнего наблюдения показали, что риск развития ИМ при наличии депрессии в 2 раза выше у мужчин в возрасте 25-64 лет и это в 5 раз выше, чем в группе пациентов 55-64 лет без признаков депрессии [12]. Большое депрессивное расстройство - фактор риска развития коронарных событий у здоровых лиц и для неблагоприятных исходов ССЗ у пациентов с диагностированной ИБС [103, 119, 123, 191, 193, 210, 238]. Чем выраженнее признаки депрессивного расстройства в течение 2-х недель до развития заболевания, тем позднее происходило обращение за медицинской помощью при развитии ОКС, в том числе ИМ [79].
В исследовании LASA был найден ускоряющий эффект Д на возникновение ИБС и развитие недееспособности вследствие наличия СС-заболевания (ограничение в основных физических и умственных действиях и сложность в выполнении ежедневных действий) [234]. Среди женщин с ишемией миокарда комбинация серьезного депрессивного расстройства и применение лекарственной терапии для ее лечения в анамнезе способствовала увеличенному риску развития СС-событий по сравнению с женщинами без Д или с только с одним или двумя ее симптомами [106]. В исследовании ABD, включившем в себя 755 женщин (23–97 лет) из юго-восточной Австралии, 145 обследованных (19,2 %) имели Д в течение всей своей жизни. Наличие Д у лиц с избыточной массой тела повышало риск развития ИБС [201]. Д и беспокойство тесно связаны с наличием других медицинских и поведенческих факторов риска. Курение, малоподвижный образ жизни, злоупотребление алкоголем, ожирение и сахарный диабет чаще встречались у лиц с депрессией [10, 97, 249].
Увеличенный риск развития ССЗ характерен и для лиц с умеренно выраженными депрессивными симптомами [22, 130]. Даже «незначительная» Д играет роль в прогнозе заболеваемости и смертности от ССЗ [155].
Депрессивный эпизод в течение месяца до инфаркта миокарда в значительной степени предопределял развитие острой сердечной недостаточности 2 и 3 классов Killip в раннем постинфарктном периоде. Эта ассоциация между депрессивным эпизодом и классом Killip независима от обычных факторов риска возникновения ИБС. Таким образом, Д способствовала не только развитию ишемической болезни сердца, но и могла обусловить серьезность инфаркта миокарда, приводя к развитию сердечной недостаточности после него [71]. В развитии фатальных аритмий у больных, госпитализированных по поводу ИМ, играли значительную роль депрессивные расстройства и сниженная вариабельность сердечного ритма [7].
Д и ИБС очень распространены и часто сосуществуют: распространенность Д при различных формах ИБС колеблется от 15 до 20 % [98, 99, 102]. Д присутствовала у одного из 5 амбулаторных больных с ишемической болезнью сердца и развивалась у 22,7 - 25,5 % лиц в течение первого года после перенесенного ИМ [238]. Больные с нарастающими симптомами Д имели повышенный риск повторных коронарных событий [90]. Возникновение Д не объяснялось показателями тяжести ИБС, включающими систолическую и диастолическую дисфункцию и индуцированную ишемию миокарда. Многомерные модели не показали достоверных связей между Д и тяжестью ИБС. Поэтому авторы предполагают, что именно Д у лиц с ишемией миокарда ответственна за увеличенный риск возникновения коронарных событий [150]. При изучении смертности от ССЗ на протяжении 8 лет постинфарктного периода был выявлен увеличенный риск смерти от ИБС у пациентов с Д, на который не влияла депрессия, присутствовавшая до развития ИМ [163]. Д, враждебность и нехватка воспринятой СП у пациентов с ИБС связаны с восьмикратно увеличенной сердечной заболеваемостью и смертностью [250]. Однако, по результатам Framingham Heart Study, наличие депрессивных признаков не предсказывало коронарные события у лиц без верифицированной ИБС, тогда как смертность от всех причин была непосредственно связана с депрессивными признаками [155].
Наличие Д до развития ИМ снижало качество жизни, комплайентность и пролонгировало период нетрудоспособности у лиц в постинфарктном периоде [130]. По результатам исследования PREMIER (1847 больных ИМ) пациенты с Д имели значительно более плохие результаты лечения, которые зависели от степени выраженности депрессивных признаков [171]. Они меньше придерживались врачебных рекомендаций, включая коррекцию диеты, выполнение физических упражнений, отказ от курения, и реже посещали реабилитационные центры [176]. Даже после того, как были оценены качество жизни в начале исследования, беспокойство и демографические особенности, депрессия, присутствовавшая при госпитализации по поводу ИМ, была достоверно связана с пониженными показателями общего, психологического здоровья, эмоциональной живучести, социального функционирования и с психологическими проблемами спустя 4 месяца после выписки из стационара [104]. Выраженность Д во время госпитализации, наличие осложнений ОКС у больных при поступлении (СН, аритмии) и неблагоприятное течении ИБС в течение первых месяцев у пациентов, перенесших ОКС, ассоциированы с невозвратом на работу. На него не оказывали влияние анамнез сердечно-сосудистых заболеваний, возраст, пол, СЭП пациентов, вариант ОКС (нестабильная стенокардия, ИМ), тип личности Д [185].
В исследование EPIC-Norfolk United Kingdom Prospective Cohort Study была включена группа из 8261 мужчин и 11388 женщин в возрасте 41–80 лет без клинических проявлений ССЗ. Авторы провели оценку наличия большого депрессивного расстройства и частоты последующих смертельных случаев от ИБС. Участники, у которых была выявлена большая Д, имевшая место в течение года до включения в исследование, имели в 2,7 раза увеличенный риск развития фатального коронарного события, чем лица без депрессии, независимо от социального класса, возраста, пола, курения, уровней АД, ОХ, физической активности, ИМТ, наличия СД, злоупотребления алкоголем и применения антидепрессантов. Большая Д была связана с увеличенным риском летального исхода от ИБС, и эта ассоциация не зависела от других ФР развития ИБС [101]. В исследовании GLAS изучен 21 фактор риска возникновения ИБС, предшествующий развитию СС-случая (внезапная коронарная смерть, нестабильная стенокардия, ИМ). Особенно важными до развития заболевания были депрессивные признаки, нейротизм, плохое общее здоровье, возраст, курение и низкий уровень благосостояния. Депрессивные признаки выявлялись у 38,3 % лиц в течение первого года после ИМ, приблизительно в 19,1% случаев они были умеренно выраженными. У пожилых людей только хроническая и хронически-неустойчивая Д предсказывала смертность в течение 3 лет после перенесенного ИМ. Единственный депрессивный эпизод мог рассматриваться как общая реакция на развившееся событие, тогда как повторные эпизоды Д или признаки хронической Д характеризовали устойчивые черты индивидуальности, такие как нейротизм [109].
Наличие Д до ИМ оказывало влияние на СС-летальность в раннем постинфарктном периоде [130]. В исследованиях показано, что Д увеличивала риск СС-событий и смерти у пациентов с ИБС в 2,5 раза. C учетом влияния возраста, пола, сахарного диабета, курения, пониженной ФВ ЛЖ и наличия ИМ в анамнезе, депрессия, развившаяся у пациентов после ИМ, повышала риск неблагоприятных исходов в 2 – 2,5 раза [15, 58, 98, 99].
Сложность ассоциации между депрессией, ИМ и летальностью в постинфарктном периоде, возможно, объясняется развитием Д в раннем постинфарктном периоде. По данным исследования, включившим в себя 588 лиц, депрессия, обнаруженная непосредственно перед ИМ, спустя 12 месяцев после него или в обоих случаях не была связана с СС-летальностью [105].
Однако не доказан «ни один патологический путь, по которому Д ведет к ухудшению прогноза» [130]. Выявлена независимая ассоциация между Д и снижением вариабельности синусового ритма, системной воспалительной реакцией и функцией эндотелия. Эти механизмы играли роль не только в развитии осложнений на ранних стадиях заболевания, но и вызывали и/или ускоряли развитие СС-патологии в более молодом возрасте и являлись связующим звеном между Д и ИБС [1, 10, 61, 62, 74, 152, 240]. В исследовании NESDA была выявлена связь Д со значительно пониженной вариабельностью синусового ритма. Применение антидепрессантов приводило к восстановлению физиологической изменчивости частоты сердечной сокращений [72]. У пожилых пациентов со стабильной стенокардией напряжения Д приводила к угнетению фибринолитической системы крови, усиливала гиперкоагуляционный сдвиг и увеличивала риск тромбообразования [1,11].
По данным исследования PRIME, у мужчин с депрессивным состоянием были выше уровни ЦРБ, интерлeйкина-6 и межклеточных молекул адгезии-1, фактора некроза опухоли независимо от социальных особенностей и классических ФР ССЗ; статистическое различие не было выявлено для фибриногена [107, 225]. У мужчин с Д риск развития ИБС (нестабильная стенокардия, нефатальный инфаркт миокарда) и летальности от нее был увеличен на 50% после учета этих воспалительных маркеров. В то же время авторы утверждают, что воспаление не являлось связующим звеном между Д и риском развития ССЗ у здоровых европейских мужчин среднего возраста [224]. Исследование Heart and Soul Study также не подтвердило, что у пациентов с Д, имеющих ИБС, выраженнее процессы воспаления [100]. У лиц с Д, имеющих повышенный риск развития ССЗ, понижен выброс кортизола в ответ на острое напряжение, что могло способствовать усилению воспаления с повышением уровня ЦРБ [224]. У женщин наличие метаболического синдрома напрямую связано с Д, который, однако, объяснял лишь малую часть взаимосвязи между депрессией и инцидентом ССЗ [108].
Д и беспокойство ассоциированы друг с другом и чаще встречались у лиц с низким уровнем образования. В исследовании NHANES было доказано, что более низкий уровень образования связан с увеличенным риском развития Д и ССЗ (ОР = 3,43), однако Д и беспокойство не явились связующим звеном между низким образовательным уровнем и риском развития ССЗ [112]. Доказано, что и другие психические расстройства невротического характера (истероидная структура психологического типа) увеличивали частоту развития повторных ИМ и смерти от ССЗ вне зависимости от ФВ ЛЖ после перенесенного ИМ [6].
1.2. Тревога
Тревога – эмоциональное переживание, при котором человек испытывает дискомфорт неопределенности перспективы и характеризуется ощущением наличия неопределенной угрозы, потребностью в безопасности [25, 41, 50]. Она подразумевает под собой стремление к поиску опасности, что напрямую связано с психопатологическими реакциями [51]. Источником тревоги может быть наличие низкой вероятности удовлетворения в работе, жилище, обеспечении своего существования. При невозможности преодоления каких-либо обстоятельств она может трансформироваться в депрессию, роль которой доказана в развитии и прогрессировании ИБС [24]. К психическим симптомам тревожного расстройства относят тревогу, беспокойство по мелочам, ощущение скованности и напряженности, невозможность расслабиться, раздражительность и нетерпимость, быструю утомляемость, страхи и другие [53, 209]. Тревога может быть рассмотрена как маркер постоянного психологического стресса [9]. Депрессивные и тревожные реакции наиболее часто развивались в ответ на эмоциональный стресс [39].
Встречаемость тревожных расстройств у больных с ИБС намного выше, чем в общей популяции (5-10%): клинически выраженная тревога определялась у 40% больных ИБС, субклиническая – у 20% [25, 209]. У лиц, госпитализированных по поводу ИМ, тревога была диагностирована в 50% случаев [5]. Повышенный уровень ЛТ являлся ФР развития ИБС и повторных коронарных событий [9, 34]. У мужчин имеющийся до госпитализации повышенный уровень ЛТ был связан с увеличенным риском развития желудочковых аритмий и выраженностью СН, у женщин – с повышенной частотой эпизодов ишемии миокарда по данным холтеровского мониторирования и повторными госпитализациями в течение года [34]. Высокие уровни личностной и реактивной тревожности ухудшали приверженность лечению у больных с ОКС при наличии СД 2-го типа [55]. Выявлена взаимосвязь между тревогой и рядом психосоциальных и биологических ФР ИБС – гиподинамией, повышенным уровнем АД, подверженностью стрессовым реакциям, низким уровнем образования и дохода [22]. Наличие субклинической тревоги зачастую приводило к социальной дезадаптации [50].
1.3. Беспокойство, враждебность, гнев
Беспокойство – ориентируемая на будущее отрицательная эмоция, следующая из воспринятой угрозы и сопровождаемая нехваткой контроля и предсказуемости. Его составляющими являются общее беспокойство, панические атаки, одержимо-навязчивое расстройство, посттравматическое стрессовое расстройство и различные формы фобий. Эпидемиологические исследования установили, что беспокойство и его отдельные формы могут являться причиной развития ОКС [67, 91, 109, 191]. Существует точка зрения, что клинически выраженное беспокойство, но не депрессия, отрицательно влияло на парасимпатическую модуляцию синусового ритма у пациентов с ПИКС [96]. Беспокойство увеличивало риск развития фатального ИМ, смертности от ССЗ и от всех причин, особенно среди мужчин [65, 66, 67]. Высокий уровень беспокойства был связан с увеличенным риском нефатального ИМ или смерти после анализа влияния возраста, пола, образования, семейного положения, курения, АГ, СД, предшествующего ИМ, индекса массы тела и уровня общего холестерина: наблюдался эффект ответа-дозы между степенью беспокойства и риском развития указанных событий [200, 203]. У пациентов с более высокими уровнями беспокойства чаще выявлялись эпизоды желудочковой тахикардии, ФЖ, реинфаркта и ишемии миокарда. Беспокойство во время пребывания в больнице по поводу ИМ было связано с увеличенным риском возникновения аритмий и других осложнений и не зависело от имевшихся ФР и социодемографических особенностей пациентов [160]. По данным исследования Framingham Offspring Study, беспокойство у обоих полов и напряженность у мужчин были достоверно связаны с СС-смертностью, но не связаны с нефатальной СС-патологией [216]. Лица с длительной никотинизацией, госпитализированные по поводу ИМ, имели более высокие уровни беспокойства, чем некурящие. Курящие женщины сообщили о самом высоком уровне беспокойства [89]. Сосуществование фобического беспокойства и депрессии предопределило развитие желудочковых аритмий в большей степени, чем существующие по отдельности Д или фобическое беспокойство у пациентов с ИБС [180].
У больных ИМ при наличии беспокойства в постинфарктном периоде повторные СС-события (ВКС, нестабильная стенокардия, рецидивирующий ИМ) происходили чаще и раньше, хотя беспокойство о своем здоровье должно было бы улучшить комплайентность [136, 200]. Риск развития Д у мужчин увеличивался на протяжении 2 лет после ИМ. Напротив, женщины имели увеличенный риск возникновения беспокойства и Д в течение первых 2 лет с постепенной регрессией симптомов в течение этого времени [64].
Хроническое беспокойство увеличивало риск развития случая ССЗ приблизительно в 1,5 – 7 раз в зависимости от типа беспокойства, используемой меры его оценки и формы анализа [198]. Наличие беспокойства связано с СС-смертностью среди лиц без ССЗ в начале исследования [76]. Пожилой возраст, женский пол, нехватка СП, предшествующая психиатрическая патология и применение транквилизаторов, острое стрессовое расстройство в период госпитализации и субъективное восприятие угрозы жизни и серьезности ИМ, понимание наличия сердечной патологии и ожидание ухудшения функционирования после инфаркта миокарда являлись потенциальными ФР для развития посттравматического стрессового расстройства у кардиологических пациентов [196, 208]. Признаки ПТСР сохранялись в течение, по крайней мере, 3 лет после развития ССЗ и предопределялись наличием типа личности Д, враждебностью, депрессивным настроением при поступлении и повторяющимися кардиальными симптомами [175].
У молодых пациентов с ИМ (средний возраст 48±6 лет) выявлялись повышенные уровни беспокойства и враждебности по сравнению с пожилыми больными (средний возраст 75±3 лет), что, возможно, объясняло развитие инфаркта миокарда в более раннем возрасте [12, 149].
Враждебность – циничное, подозрительное и обиженное отношение к другим; отрицательная социальная взаимосвязь типа сарказма или нетерпения [33, 222]. Мужчины с высокими уровнями враждебности более вероятно умерли бы от СС-патологии, чем мужчины с низкими уровнями враждебности (исследования MRFIT и CARDIA). В исследовании MRFIT использовали структурированное интервью (в противоположность анкетному опросу), направленное на изучение признаков враждебности, включая раздражение, высокомерие, гнев и несовместимость [84, 222]. Данные исследования GAZEL подтвердили значение высоких уровней враждебности в увеличении риска СС-летальности [115]. Наличие высоких уровней враждебности повышало общий риск развития ИМ в 4 раза в течение восьмилетнего наблюдения. У 73,7 % лиц, госпитализированных по поводу ИМ, была выявлена враждебность, в 44,7 % случаев – высокой степени [10]. Выраженная враждебность способствовала развитию ИМ и увеличению сердечно - сосудистой смертности у лиц с метаболическим синдромом в молодом возрасте [88].
В исследовании Nurses’ Health Study Cohort (72359 женщин без ИБС в начале изучения) наличие фобических расстройств, выявленных с помощью опросника Crown-Crisp Index, увеличивало риск фатальных ИМ и внезапной коронарной смерти посредством прямого влияния на аритмогенез и провокацию развития смертельных желудочковых аритмий [179].
По данным исследования Pittsburgh Healthy Heart Project, беспокойство, враждебность, способ выражения гнева и контроль над гневом, в отличие от депрессии, не были связаны с увеличением толщины комплекса интима-медиа и прогрессированием атеросклероза [162]. Вследствие наличия эпизода гнева незадолго до развития инфаркта миокарда возникала элевация сегмента ST, что, возможно, было связано с провокацией острого спазма сосудов. Связи с появлением зубца Q, остановкой сердца или величиной выброса тропонина T авторами не выявлено. Гнев в часы, непосредственно предшествующие началу болевого приступа, чаще был провоцирующим фактором развития ИМ у лиц молодого возраста и более низкого социально-экономического положения [210, 227]. Острое эмоциональное возбуждение могло вызвать опасные для жизни аритмии; подобные механизмы играли роль в 20 - 40 % внезапных коронарных смертей [236].
Ишемия миокарда, вызванная эмоциональным напряжением, у пациентов с диагностированной ИБС предсказывала развитие коронарных событий. У пациентов с ишемией миокарда, спровоцированной эмоциональным напряжением, выявлялись пониженные показатели периферической артериальной тонометрии. Этот метод исследования может помочь отдифференцировать лиц, предрасположенных к подобному виду ишемии [164].
Чувство гнева нарушало эндотелийзависимую и эндотелийнезависимую вазодилатацию. Предполагается, что эти механизмы могли бы объяснить связь между гневом и СС - событиями [117].
Приступы гнева у лиц с Д были положительно связаны с повышенным уровнем ОХ и длительностью стажа курения [154]. У женщин тенденция подавлять чувство гнева была ассоциирована с увеличенным риском повторного ИМ и смерти от ССЗ и со смертностью от всех причин. Увеличение показателя экспрессии гнева на окружающих было связано с увеличенным риском СС-смерти или повторного ИМ на 42 % [148]. Отрицательные эффекты психологических факторов, таких как гнев, могли быть более выраженными у людей с неблагоприятным СЭП в раннем возрасте. По данным исследования Cardiovascular Risk in Young Finns Study, не было никаких ассоциаций между гневом или цинизмом и толщиной комплекса интима-медиа, но гнев был связан с большей ее толщиной у лиц с низким СЭП в детстве. Эта ассоциация сохранялась после учета факторов риска развития ИБС [63].
Беспокойство, враждебность/гнев и Д связаны с увеличенным риском развития ИБС у здоровых [215]. Поскольку относительная важность каждой из отрицательных эмоций (беспокойство, враждебность/гнев и депрессия) на риск развития и прогрессирования ИБС остается в значительной степени неопределенной, была проверена гипотеза, что это компоненты единственного основного фактора, названного отрицательным аффектом. Высокий показатель отрицательного аффекта был описан как общая тенденция испытывать "дистресс, дискомфорт, неудовлетворенность и чувство безнадежности в течение долгого времени и независимо от ситуации". Лица с высоким отрицательным аффектом имели более высокий риск развития ИБС [182]. Отрицательный аффект может быть элементом, связывающим отрицательные эмоции с дисрегуляцией автономной нервной системы [226].
Результаты исследования Air Force Health Study (2105 исходно здоровых мужчин) также продемонстрировали, что именно coвокупное влияние враждебности, гнева, депрессии и беспокойства вызывало увеличенный риск развития ишемической болезни сердца [77].
1.4. Панические атаки
Панические атаки определены как внезапно возникающий страх, беспокойство или чувство чрезвычайного дискомфорта, сопровождаемые четырьмя или больше из 13-ти DSM-определенными симптомами ПА – соматическими или когнитивными, которые достигают максимума в течение 5-ти минут. Паническое расстройство может быть диагностировано, когда панические атаки повторяющиеся, неожиданные, связаны с постоянным страхом перед будущими атаками, сопровождаются замкнутостью человека и постепенным прогрессированием заболевания [18, 168].
ПА увеличивают риск развития ИМ у лиц до 50-летнего возраста, но не у людей старших возрастных групп [169]. В исследовании MIMS, включившем в себя 3369 женщин в постменопаузальном периоде, развитые ПА были независимым фактором риска для развития и прогрессирования ССЗ вне зависимости от других факторов риска ИБС (возраста, расы, дохода, индекса массы тела, употребления алкоголя, курения, использования заместительной гормональной терапии, высокого уровня холестерина, АГ, физической активности, наличия СД и истории СС-патологии и депрессии). Наличие недавно перенесенной ПА увеличивало риск развития фатального или нефатального ИМ почти в 4 раза [116, 167, 168]. У пожилых женщин, перенесших, по крайней мере, одну ПА за последние 6 месяцев, увеличена частота болей в груди как ишемического, так и неишемического характера (по данным холтеровского мониторирования). Однако ишемия миокарда у них возникает также часто, как и у женщин без ПА [168].
1.5. Деморализация, жизненное истощение
Деморализация – синдром, который характеризуется чувствами беспомощности, безнадежности, субъективной некомпетентности и потерей контроля над ситуацией. Безнадежность, как самая главная особенность деморализации, независимо от Д, увеличивает риск и ухудшает прогноз СС- и онкологических заболеваний. 44 % пациентов с Д не являлись деморализованными и 69 % деморализованных пациентов не имели депрессии [186].
Распространенность жизненного истощения у больных ИМ составляет 65,8 %. 8-летний общий риск ИМ у мужчин в возрасте 25-64 лет был в 2,16 раза выше при наличии ЖИ и оказался самым высоким у вдовцов, мужчин, с которыми разводятся, лиц без высшего образования, физического труда высокой и средней интенсивности и пенсионеров [214]. ЖИ, определенное как чувство уменьшенной энергии, немотивированной усталости, повышенной раздражительности и деморализации, было определено как ФР развития ИБС, коронарных событий и внезапной остановки сердца у пациентов с диагностированной ИБС [70, 200]. Риск развития ИМ был в 2,15 раза выше у мужчин с ЖИ по результатам исследования MONICA [20].
Наличие ЖИ у женщин усиливает воспалительную реакцию при ИБС посредством влияния на уровни интерлейкина-6 и ЦРБ [139]. Люди средних лет с ЖИ чаще имели ретинопатию, которую идентифицировали как предсказатель риска СС-событий [235].
1.6. Типы личности
Типы личности впервые были выделены A. Friedman и R. Rosenman в конце 1950-х годов, что положило начало продолжающимся поискам и подтверждениям наличия взаимосвязи между личностными характеристиками больного (исключая психопатологию) и риском развития ИМ [31, 48, 125]. Личность – это понятие, обозначающее совокупность устойчивых психологических качеств человека, составляющих его индивидуальность. Тип личности характеризует сформировавшиеся психологические особенности человека, черты характера и превалирующие его качества. Поведенческие типы А и Д рассматриваются как факторы риска развития ИМ [31, 48, 99, 171]. Первоначально A. Friedman и R. Rosenman описывали людей с ТЛА с точки зрения наличия высокой «энергии рвения» - с быстрой и энергичной речью, быстрыми движениями и своеобразной стилистикой жестов, для которых характерна постоянная спешка. Другие составляющие типа личности А были определены позже [125, 229]. Он формируется по механизму ключевого переживания [49]. Лицам с ТЛА присущи длительное стремление к достижению цели и к конкурентной борьбе [214]. Им свойственны интеллектуальные перегрузки в условиях постоянной нехватки времени, что сопряжено с постоянным ПЭ-стрессом; их цели честолюбивы и порой завышены. Стремление к поставленным задачам у людей поведенческого типа А сопряжено с чувством повышенной ответственности, пунктуальности, тревожности, чувствительности к переменам, формированием «сверхценных идей». Характерна навязчивая склонность к соперничеству и такие черты личности, как гнев, враждебность, раздражительность, нетерпимость [43, 49]. У них чаще развиваются беспокойство и депрессия [159].
Черта раздражительности/нетерпения ответственна за эмоциональное выгорание среди людей с поведенческим типом А. Раздражительность возникает вследствие пониженного настроения, а не напряжения на работе [131]. Тип А на 45% является генетически обусловленной чертой личности, в остальных случаях оказывают влияние окружающая среда и экологические эффекты, поддающиеся коррекции [192].
В исследовании Cardiovascular Risk in Young Finns Study наличие высокой «энергии рвения» было связано с большей толщиной комплекса интима-медиа у молодых мужчин и более ранним развитием атеросклероза [229]. Однако исследователям не всегда удавалось найти связь между типом личности А и доклиническим коронарным атеросклерозом, при котором содержание кальция в стенках коронарных артерий обусловливает риск развития сердечно-сосудистых событий у лиц без признаков ИБС, независимо от ее факторов риска [122].
Мужчины с самым низким уровнем выраженности ТЛА имели увеличенный на 32 % риск развития ИБС. У женщин подобной взаимосвязи не наблюдалось. Увеличение риска развития всех других болезней сердца было статистически не значимым (Ikeda и др., исследование 186 361 жителей Японии, более 10 лет наблюдения) [126]. Однако в исследовании JPHC (86 361 японских мужчин и женщин в возрасте 40–69 лет) не было найдено никакой ассоциации между наличием ТЛА и частотой развития ССЗ. Вопреки данным предыдущих исследований, японские мужчины с менее выраженными поведенческими особенностями типа А (более низкие уровни нетерпения, агрессивности и конкурентоспособности) имели более высокий риск развития ССЗ. В отличие от мужчин, у женщин с невысокими уровнями поведения типа А риск развития ССЗ снижался [228].
У пациентов с типом личности А ИБС чаще манифестировала как инфаркт миокарда – в 79,2% случаев, однако и после инфаркта миокарда они не воспринимали себя в роли больного, стремились как можно скорее вернуться к работе и прежней жизни. Перенесенный инфаркт миокарда обострял черты личности, так как возникала реальная угроза социальной дезадаптации в виде понижения по службе, перемены места работы, инвалидизации. Психогенно индуцированный инфаркт миокарда – особенность ТЛА, причем сердечно-сосудистая система обнаруживала у них крайне избирательную чувствительность к воздействию строго определенных и крайне высоко личностно значимых событий [43, 49]. Наличие типа личности А оказывало достоверное влияние на сердечно-сосудистую летальность [115].
Люди с подобным поведенческим стереотипом показывали лучшие результаты работы и испытывали от них удовлетворение в случае соответствия предъявляемых требований с личными целями. У лиц с типом личности В результаты не были связаны с несоответствием между личными нуждами/целями и требованиями работы, они испытывали одинаковые уровни удовлетворения в обоих случаях [158].
Людям с типом личности В более присуща невротическая конституция с характерной быстрой физической и психической истощаемостью, невыносливостью, «избегающим поведением», они безинициативны, не имеют амбиций. У них зачастую формируются кардио - танатофобии; характерно длительное течение ИБС с развитием ИМ лишь в небольшом проценте случаев и в более старшем возрасте [25, 43, 48]. По результатам анкетирования по опроснику Bortner, большинство обследованных с ИБС имели ТЛА, тогда как здоровые участники – типы B и AB [134]. По данным исследования WCGS (8,5 лет наблюдения), ИМ развивался в 5 раз чаще у обследованных с ТЛА по сравнению с людьми с личностным типом В [25].
Теория Grossarth-Maticek рассматривает 6 типов личности: тип 1 – лица, имеющие зависимость от уходящего от них объекта, для которых характерны хронические беспомощные чувства, лица второго типа испытывают зависимость от тревожащего объекта с присутствием хронического гнева в отношении этого объекта и волнение. Типам 3 и 4 (двойственные личности с эгоцентрическим поведением и автономным вариантом поведения соответственно) не характерно развитие ССЗ и онкологических заболеваний. Лица с типом 5 придерживаются рационального и антиэмоционального поведения. 6-й тип - антиобщественный - агрессивный и чрезвычайно эгоцентрический. Первый тип более характерен для людей, подверженных развитию онкологических заболеваний, второй тип – для лиц с ИБС, пятый тип увеличивал риск развития обоих заболеваний [57, 161]. В Японии риск ИМ был связан с типами личности 2 и 5, а также с типом 3 [153]. Тип личности «антиобщественный» оказывал достоверное влияние на СС-летальность [115].
Тип личности Д называется дистрессовым. В общей популяции он выявлялся у 19 % обследованных, встречался у 28% больных с ИБС, при наличии коронаротромбоза – у 27% пациентов, у 53% больных с артериальной гипертензией [95, 173]. Тип личности Д является наследственно обусловленной чертой в 52 %; его субкомпоненты – отрицательная возбудимость и социальное запрещение – генетически детерминированы в 46 % и 50 % случаев соответственно. Характерные черты личности – враждебность, молчаливость, преобладание отрицательно окрашенных эмоций. Лицам с типом Д характерны повышенная утомляемость и жизненное истощение. Они испытывают меньшее количество положительных эмоций [95]. Доминирующие черты – отрицательная возбудимость (дисфория, беспокойство, раздражительность) и социальное запрещение (дисбаланс в социальных взаимодействиях, умалчивание имеющихся проблем). Отрицательная возбудимость положительно коррелирует с нейротизмом и характеризуется тенденцией воспринимать любые события и ситуации как негативные, ведущие к отрицательным последствиям, склонностью к преобладанию отрицательных эмоций. Социальное запрещение – тенденция подавлять проявление отрицательных эмоций в социальных взаимоотношениях с целью избежать неодобрения – отрицательно коррелирует с экстравертивностью. Наличие типа личности Д ассоциировано с повышенным риском развития психоэмоционального стресса, большим количеством психосоциальных факторов риска ССЗ и является важным в объяснении индивидуальных различий в сердечно – сосудистой заболеваемости и смертности [118, 171]. У людей с типом личности Д увеличен риск развития Д, ЖИ, социального отчуждения, более высокого числа повторных ИМ и высокого уровня смертности среди пациентов с диагностированной ИБС независимо от наличия традиционных биомедицинских ФР. Наличие этого типа личности предопределяло развития ПТСР у больных ИМ [172]. Обе характеристики дистрессового типа личности (отрицательная возбудимость и социальное запрещение) ассоциировались с повышенной выработкой кортизола в момент действия эмоционального стресса [202]. Социальное запрещение приводило к развитию дистресса и нарушению автономной регуляции после ИМ и увеличивало СС-летальность в отдаленном периоде [177]. По данным исследования Western Electric Study (2107 мужчин 40-55 лет без ССЗ), социальное запрещение у мужчин средних лет было связано с ранней СС-смертностью вне зависимости от наличия традиционных факторов риска и враждебности [206]. Отрицательная возбудимость и более высокий показатель психологического дистресса связаны с большей частотой развития ИБС, в том числе ИМ, и эти ассоциации, по данным исследования Whitehall II, не были объясняемы более высокими уровнями воспалительных биомаркеров. Поэтому предполагают, что указанные психологические факторы увеличивали риск развития ишемических событий, не затрагивая процесса воспаления [113]. Лица с типом личности Д имели более высокий риск развития ССЗ вне зависимости от влияния стандартных факторов риска ИБС [171]. Наличие дистрессового типа личности являлось таким же значимым фактором риска ССЗ, как гиперлипидемия и ухудшало прогноз и увеличивало риск смертности от ИБС в 6 раз [95, 99, 232]. Выявление этого типа личности может служить важным фактором стратификации дальнейшего риска прогрессирования ИБС [232]. Позднее было определено, что социальное запрещение не являлось частью общего отрицательного аффекта, и его выявление могло дополнять стратификацию риска ИБС в сочетании с оценкой других отрицательных эмоций [166]. Личностный тип Д, сниженная систолическая функция ЛЖ, низкая толерантность к физической нагрузке, 3-пучковое поражение коронарных артерий, но не депрессия, беспокойство или гнев - независимо предсказывали развитие фатального/нефатального ИМ и СС/общую смертность [86].
Наличие типа личности Д у пациентов, перенесших стентирование, повышало риск развития ИМ в 2 раза по сравнению с пациентами без подобных психологических особенностей, несмотря на проведение чрескожной ангиопластики в обеих группах [173]. Тип личности Д оставался независимым предсказателем неблагоприятного СС-результата после имплантации коронарных стендов, как без действующего вещества, так и sirolimus-содержащих [230]. Наличие типа личности Д являлось независимыми предсказателем развития хронического беспокойства после стентирования [231].
1.7. Психоэмоциональный стресс
Стресс – это реакция человека на любые события и требования, предъявляемые к нему и превосходящие его адаптационные возможности [37]. Слово «стресс» возникло из латинского «stringere», что значит «затянуть» и в XVII столетии использовалось для описания какого-либо затруднения или несчастья. К общим признакам стресса относят колебания настроения, беспокойство, депрессию, низкое чувство собственного достоинства, плохую способность концентрации и/или память, усталость и/или летаргию, нарушение сна, пониженный или увеличенный аппетит, больший уровень курения, увеличение потребления алкоголя и/или кофеина и др. [144].
Результаты различных исследований указывают, что психологические факторы (в том числе эмоциональные триггеры и хроническое напряжение) влияют на течение СС-заболеваний, ускоряют развитие атеросклероза и увеличивают частоту тяжелых осложнений ИБС, в том числе ИМ [37, 85, 119, 124, 146, 199, 212]. Психосоциологические факторы могут быть разделены на две общие категории: эмоциональные составляющие и хронические стрессоры. Эмоциональные факторы включают в себя депрессию, беспокойство, враждебность и гнев. Хронические стрессоры – это низкая социальная поддержка, напряжение на работе и в семейной жизни, низкий социально – экономический статус (СЭС), напряжение, получаемое при длительном ухаживании за тяжелобольным (caregives). Неблагоприятные обстоятельства жизни, которые усиливают хроническое напряжение, также оценены по их влиянию на развитие сердечно-сосудистых заболеваний [110, 114, 222]. Это любые события и ситуации, которые восприняты как негативные, неожиданные, способные изменить или разрушить дальнейшие жизненные планы [60, 205]. На развитие ИМ оказывали наиболее сильное влияние такие события жизни, как предшествующая серьезная болезнь самого человека, болезнь членов семьи и статус безработного [151]. У женщин психоэмоциональный стресс, провоцирующий развитие ИБС, чаще связан с болезнью или смертью родных, проблемами в семье, у мужчин – с событиями и напряжением в профессиональной сфере [27]. В исследовании UK European Prospective Investigation into Cancer (EPIC)-Norfolk был построен индекс адаптации к стрессу из ответов на вопросы относительно более чем 80 000 неблагоприятных событий жизни. Низкая адаптивная способность к воздействию стресса – это потенциально возможный фактор риска развития ИМ [60, 205]. Психосоциологический индекс, оцененный четырьмя вопросами о напряжении на работе и дома, удовлетворенности финансовым положением, главных событиях жизни в течение года, по данным исследования INTERHEART, является значимым предсказателем развития ИМ, независимым от географической или этнической принадлежности больных [14, 73, 99, 110, 165, 195, 222]. Психосоциологическое напряжение связывает психологические явления с социальной окружающей средой и вызванными патофизиологическими изменениями (поведенческие или биологические реакции на него) [233].
Выраженность стрессорной реакции и ее последствия для здоровья определяются: 1) характером стресса и, возможно, кумулятивным эффектом перенесенных стрессов, 2) психологическими, личностными и генетическими особенностями человека, определяющими его устойчивость к стрессорным воздействиям, а также микросоциальными составляющими (уровень социальной поддержки) [30, 37, 83]. Связь между ПЭ-стрессом и развитием заболевания определяется индивидуальными различиями в реактивности ЦНС. То, что для одного человека является «эмоциональным напряжением» и ведет к соответствующим физиологически ответам, у другого человека может не вызывать никакой психоэмоциональной реакции [54]. Сочетание низкого СЭП, слабых социальных сетей и уменьшенной способности справляться со стрессорами жизни связано с большими физиологическими последствиями действия психоэмоционального стресса [111].
Хроническое напряжение - независимый фактор риска развития ИБС, особенно у мужчин средних лет, по данным исследования Malmo (начало исследования 1974 г., в общей сложности 13 609 человек (2741 женщина), средний возраст 45 лет. Последующее время наблюдения - 21 год) [85]. В России почти 70% населения находятся в условиях длительного хронического психосоциального стресса высокого и среднего уровня, являющимся независимым фактором риска развития инфаркта миокарда; высокий уровень стресса способствует росту числа депрессивных и тревожных расстройств [17, 42, 44, 73]. Напряжение caregiving у женщин в комбинации с использованием гормон-заместительной терапии могло ослабить восстановление клеточной агрегации после острого умственного напряжения (вследствие более медленного возвращения к норме уровней активации клеток крови), потенциально увеличивая риск развития ССЗ в постменопаузальном периоде [86]. Психосоциальное напряжение у женщин может увеличить риск развития ИБС и ухудшить ее прогноз [211].
Предшествующие исследования продемонстрировали, что факторы, которые стимулируют симпатическую нервную систему и выброс катехоламинов, могли вызвать инфаркт миокарда. Гнев, эмоциональное расстройство, физическое утомление, недостаток сна, переедание, время пробуждения, понедельники, зимний сезон, кокаин, марихуана и сексуальная активность - некоторые из наиболее часто встречающихся пусковых механизмов. Некоторые естественные бедствия типа землетрясений и снежных бурь были также связаны с увеличением частоты сердечных событий [145, 210].
Влияние воздействия острых стрессоров на риск развития ИМ может быть показано на примере террористических актов. Острые стрессовые реакции на нападение 11 сентября были связаны с увеличенным уровнем ССЗ и частотой развития аритмий на 53% в течение 3-х последующих лет, даже после учета имеющихся ФР ИБС, общего количества болезней внутренних органов, выраженности соматических жалоб, предшествующего уровня сердечно-сосудистого и умственного здоровья, степени подверженности нападениям [81, 135, 217, 247]. Рассмотрена роль спортивных событий как острых стрессоров [83, 110]. Просмотр напряженного футбольного матча более чем удваивал риск острого СС-случая (нестабильная стенокардия, ИМ с элевацией и без элевации сегмента ST, аритмии). Усредненный по всем семи играм Чемпионата мира, проведенного в Германии, уровень сердечно - сосудистых событий увеличивался за несколько часов до начала матча, был самым высоким в течение 2 часов после его начала и оставался увеличенным в течение нескольких часов после конца состязания [83]. В нескольких исследованиях показано, что подобный эффект чаще встречался у пациентов с диагностированной ИБС, чем у здоровых лиц [225, 227].
Нейрогормональная активация, подобная возникающей при остром стрессе, может иметь место при напоминании о психологической травме даже спустя несколько лет [80, 181, 217]. Психосоциологические факторы связаны с более высокими уровнями воспалительных биомаркеров, наиболее четко подобная связь прослеживается для циничного недоверия. Результаты совместимы с подобной ролью, оказываемой избыточной массой тела, нездоровым образом жизни и наличием СД [188, 210].
У пациентов с психогенно спровоцированным инфарктом миокарда чаще развивалась ранняя постинфарктная стенокардия, что свидетельствовало о нестойкой окклюзии причинной коронарной артерии и более высокой вероятности развития повторных коронарных событий [33].
К настоящему времени по влиянию на риск развития ИМ наиболее полно изучена такая разновидность хронического психоэмоционального стресса, как стресс, связанный с работой (job stress) [33, 99, 110, 140]. По данным исследования Моnica II (2006 г.), наибольший риск развития сердечно-сосудистой патологии выявлен у предпринимателей и менеджеров – именно работа, предъявляющая высокие психологические требования, является предиктором последующего развития ИБС [30]. Напряжение работы - комбинация высоких психологических требований и низкой широты решения - было оценено в 4-х вариантах: высокое напряжение (высокие требования и низкая широта), активная работа (высокие требования и высокая широта решения), пассивная работа (низкие требования и низкая широта) и низкое напряжение. Рассматривали частоту развития нестабильной стенокардии, фатальных и нефатальных ИМ. Психологические требования работы оценивали количеством работы, интеллектуальными требованиями и временными ограничениями. Другие характеристики обстановки на работе: социальная поддержка, воздействие физических и химических факторов (пассивное курение, химикаты, загрязнение, шум, чрезмерно высокая или низкая температура и физическое напряжение); число неблагоприятных факторов организации работы (отсутствие периодов отдыха; владелец, акционер, или партнер; сезонная работа; работающий по найму; вторая работа; 45-97 часов работы в неделю и вечерняя работа). Хроническое напряжение работы было связано со значительно увеличенным риском повторных коронарных событий на протяжении 2,2 года наблюдения и позже. Эти результаты были получены после учета 26 ФР развития ИБС, особенностей окружающей среды предприятия, социодемографических факторов и образа жизни. Высокая СП на работе не была связана с уменьшенным риском ССЗ по данным этого исследования [141].
Низкая СП на работе, особенно в сочетании с пассивной ситуацией работы, была независимым предсказателем ИМ среди женщин [207]. Риск ИБС был существенно связан с масштабом СП у мужчин, независимо от других факторов риска. Убедительной ассоциации между требованиями работы, ее напряженностью или низкой широтой решения и частотой развития ИБС у служащих в течение последующих нескольких лет не было найдено (3-Year Follow-up of the Belgian Job Stress Project Cohort) [174].
Напряженность работы (высокое требование/низкий контроль) и неустойчивость награды усилия связаны с развитием стенокардии, депрессии и плохим самооцененным здоровьем. Самые сильные ассоциации наблюдались у мужчин и женщин с низкими образовательным уровнем или профессиональным статусом [237]. В исследовании Finnish Public Sector Study было изучено, является ли высокое напряжение работы (комбинация высоких требований работы и низкого контроля за работой) фактором риска инвалидизации. При проведении многоуровневого логистического регрессионного анализа, приспособленного для демографических особенностей и поведенческих ФР, риск получения пенсии по инвалидности был в 2,6 раза выше для служащих с высоким самооцененным напряжением работы, чем для лиц с низким субъективным напряжением. Ассоциация между напряжением работы и пенсией по инвалидности оставалась достоверной после дальнейшего учета имеющихся психологических расстройств, сопутствующих болезней и общего статуса здоровья [142]. Региональный фактор был слабым предсказателем воспринятого напряжения на работе [128]. Несогласованность статуса и дохода (определенная комбинацией наличия университетского образования с более низким профессиональным статусом) определяла увеличенный риск ИБС [178]. Отрицательная возбудимость объясняла лишь часть ассоциации между напряжением работы и умственным здоровьем [121].
Между более высоким напряжением работы и толщиной комплекса интима-медиа имелась прямая зависимость, которая лишь ненамного уменьшалась при коррекции на образование обследованных, родительские социально-экономическое положение и степень их неудовлетворенности жизнью [121]. У японских мужчин при наличии высоких требований работы и контроля за работой (активная работа) был самый низкий риск смертности от всех причин [190]. Работа с дополнительными ночными сменами была связана с увеличенным риском смерти из-за ишемической болезни сердца у жителей Японии в возрасте 40-79 лет [56].
Неблагоприятная психологическая обстановка на работе обеспечивала дополнительный 50-ти % риск развития ССЗ [244]. Более высокий показатель лидерства руководителя, по данным исследования WOLF, был связан с более низким риском развития нестабильной стенокардии, инфаркта миокарда и СС-летальности у рабочих. Положительно влияли личное общение с руководителем, предоставление информации и обратная связь с ним, ясность целей и своего места в их выполнении, способность успешно выполнять задачи, поощрение, справедливое отношение и контроль. Выявлена ассоциация ответа-дозы между уровнем лидерства и ССЗ у служащих [156]. Либеральное поведение лидера - тип разрушительного поведения, которое увеличивает количество хронических стрессоров рабочего места и психологическое неблагополучие среди подчиненных. Либерализм лидера положительно коррелировал с неопределенностью и двусмысленностью роли рабочих и конфликтами с сотрудниками [220].
Низкая предсказуемость на работе являлась важным компонентом контроля за выполнением обязанностей и увеличивала долгосрочный риск развития ИМ среди служащих средних лет [147]. Риск СС-смерти был на 45 % меньше у служащих, сообщающих о высокой степени справедливого отношения на работе, чем у их коллег с низким или промежуточным уровнем правосудия [143]. Ненадежность наличия работы более сказывалась на развитии дистресса, Д и худших показателей общего здоровья у обследованных низких социальных классов [133]. Риск возникновения дистресса был положительно связан с социальной фрагментацией. Индекс материальной бедности в области места жительства не предсказывал его развития. Имелась достоверная обратная ассоциация с СП, полученной в пределах непосредственного социального окружения человека [68].
Повышенное напряжение, которое испытывали рабочие, занятые монотонным однообразным трудом, несоответствие вознаграждения интенсивности работы, высокие требования, конфликты с руководством являлись ФР возникновения и прогрессирования ишемической болезни сердца, в том числе развития ИМ. Время индукции находилось в диапазоне часов или дней, а не недель [222]. Исследование SHEEP выявило, что высокое напряжение, связанное с установленным конечным сроком выполнения задачи, влекло за собой шестикратное увеличение риска инфаркта миокарда в течение последующих 24 часов после постановки задачи [241]. Уволенные люди имели более чем двукратное увеличение риска развития ИМ по сравнению с продолжающими работать лицами. По данным 10-летнего исследования, включившего в себя 582 человека, 13,5 % госпитализированных по поводу ИМ лиц испытали ненамеренную потерю работы незадолго до развития заболевания. Ненамеренная потеря работы – случай жизни, который связан с социальными, экономическими и поведенческими факторами; группой повышенного риска являлись рабочие старших возрастных групп [223]. Это связано с тем, что узкоквалифицированный труд в течение длительного времени может мешать последующей быстрой переквалификации с сохранением прежней высокой заработной платы; они часто недостаточно готовы обеспечивать себя на пенсии и имели большее количество других социальных, финансовых и медицинских факторов риска по сравнению с молодыми. Для многих таких людей, ненамеренно потерявших работу, был важен разрыв социальных взаимодействий и клеймо «безработного», что могло вызывать напряжение, которое, в свою очередь, обусловливало развитие отрицательных эмоций типа беспокойства и депрессии [137].
«Presenteeism» рассматривается как дополнительный стрессор работы, при этом вне зависимости от плохого самочувствия человек продолжает выполнять профессиональные обязанности. В исследовании Whitehall II, включившем в себя 5071 государственных служащих Англии без предшествовавшего ИМ, доказан увеличенный риск возникновения нефатального и фатального инфаркта миокарда среди служащих с ИБС, которые были не в состоянии получить несколько дней отдыха. Потенциальный механизм авторы объясняют дальнейшим влиянием острых стрессоров работы на фоне существовавшей ранее или доклинической стадии сердечно-сосудистой патологии. «Presenteeism» может быть частью образа жизни, в котором признаки плохого здоровья игнорируются и не происходит своевременного обращения за медицинской помощью [245].
У лиц, выполняющих на протяжении жизни работу «синего воротничка», была большая распространенность доклинической стадии ИБС по сравнению с людьми, имеющими «беловоротничковую работу». Они также имели значительно более низкое образование, доход и чаще проживали в густонаселенных районах. Невысокий личный доход и род занятия «синего воротничка» были взаимосвязаны с доклинической стадией ИБС после учета уровня образования и характеристик соседства [218]. Отрицательные события жизни, особенно связанные с работой, влияли на психологическое состояние «синих воротничков» более неблагоприятно, чем у работников умственного труда. СП на протяжении 5-ти лет наблюдения обеспечивала психологическое благосостояние у рабочих обеих категорий [246].
Неполное восстановление от работы в течение свободных уикендов, по данным исследования METELI (1973 – 2000 гг.), было прогнозирующим фактором смерти от ССЗ во время 28-летнего последующего наблюдения у лиц без ИБС в начале исследования. Ассоциация между неполным восстановлением и сердечно-сосудистой смертью оставалась значимой после учета влияния возраста, пола и 16-и факторов риска ИБС, включая АГ, индекс массы тела, уровень холестерина, курение, употребление алкоголя, физическую бездеятельность, депрессивные признаки, усталость, нехватку энергии, профессиональный статус и напряжение работы [138].
Удовлетворение от работы было расценено как положительный эмоциональный фактор, улучшающий отношение рабочих к их обязанностям. Понятие удовлетворения работой включает в себя содержание работы (разнообразие навыков, сложность задач, ясность собственной роли), рабочую нагрузку (нехватка времени, темп работы, дополнительная работа), автономию (ответственность за работу, принятие личных решений), личный рост (развитие, обучение или образование), поощрение (продвижение карьеры, престижность работы), финансовые награды, наблюдение со стороны, коммуникацию и содержательность работы. До 45 % различий в удовлетворении работой объяснены чертами индивидуальности, особенно нейротизмом и экстравертностью [140, 194]. 54 % различий объяснялись автономией ее организации и возможностью изменения задач в соответствии с личным усмотрением [140, 197]. Низкий уровень удовлетворения работой увеличивал риск пониженного чувства собственного достоинства, беспокойства, эмоционального выгорания и депрессии [120]. Выявлена связь между низким удовлетворением от работы с более частым отсутствием государственных служащих в возрасте 35-55 лет на рабочем месте в течение 1-2 дней [204].
Независимо от наличия отрицательного аффекта и враждебности группа психосоциологических факторов, связанных с работой (ненадежность работы, низкая социальная поддержка на работе, занятость во время уикэнда, связанные с работой события жизни и неудовлетворенность работой и боссом), оказывала выраженное влияние на умственное и физическое здоровье рабочих в Венгрии [243]. По данным исследования SWES, высокие требования работы, низкая широта решения, нехватка СП на работе и уменьшение массы тела были важными предсказателями развития эмоционального истощения среди работающих мужчин и женщин [94].
Работа дополнительно во время уикэндов явилась фактором риска для преждевременной сердечно - сосудистой смертности у венгерского населения [187]. Неблагоприятные психологические условия работы приводили к развитию дистресса у лиц с определенными факторами предзанятости (материнская дородовая депрессия, низкий вес при рождении, социально-экономическое положение в детстве, частые пропуски занятий в школе и умеренное употребление алкоголя с 14 лет) [221]. Взаимосвязи между психологическим дистрессом и риском развития коронарного события на 65 % объяснимы поведенческими факторами риска (курение, низкая физическая активность, потребление больших доз алкоголя), и лишь на 45% – патофизиологическими факторами (уровни ЦРБ, фибриногена, общего холестерина, тучность, артериальная гипертония) [132]. Выявлены ассоциации между высоким напряжением работы и низкой физической активностью, несбалансированным питанием, метаболическим синдромом, более высоким уровнем кортизола в утренние часы и более низкой вариабельностью частоты сердечных сокращений. Приблизительно 32 % эффекта напряжения от работы на риск развития ИБС были объясняемы его эффектом на поведенческие факторы риска и развитие метаболического синдрома [242]. Был выявлен эффект ответа-дозы между уровнем психоэмоционального напряжения на работе и вероятностью ожирения (индекс массы тела более 30 кг/м2) [78].
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Активация тромбоцитов и маркеры воспаления у больных ишемической болезнью сердца с депрессией / Л.И. Бурячковская, Е.О. Полякова, А.А. Зорин и др. // Тер. арх. - 2006. - № 10. - С. 9-14.
2. Александрова Ю.В. Методики диагностики отношений взрослого человека: роли, позиции, нравственная сущность: методическое пособие. - М.: Московский психолого-социальный институт; Воронеж: Издательство НПО «МОДЕК», 2001. - 96 с.
3. Аронов Д.М., Лупанов В.П. Функциональные пробы в кардиологии. - М.: МЕДпресс – информ. - 2003. - 295 с.
4. Аффективные расстройства и инфаркт миокарда: клинико-функциональные взаимосвязи и возможности антидепрессивной терапии тианептином / Ю.А. Васюк, А.В. Лебедев, Т.В. Довженко, М.В. Семиглазова // Кардиология. - 2009. - № 2. - С. 25-29.
5. Белялов Ф.И. Психосоматические связи при заболеваниях внутренних органов. Часть III // Клин. мед. - 2007. - № 6. - С. 19-21.
6. Боева О.И. Структура личности и прогноз после перенесенного инфаркта миокарда // Клин. мед. - 2006. - № 7. - С. 17-20.
7. Болдуева С.А., Трофимова О.В., Жук В.С. Психологические особенности и вариабельность сердечного ритма у внезапно умерших и выживших больных инфарктом миокарда // Тер. арх. - 2006. - № 12. - С. 35-40.
8. Бубнова С.С. Ценностные ориентации личности как многомерная нелинейная система // Психологический журнал. - 1999. - Том 20, № 5. - С. 38-44.
9. Вельтищев Д.Ю. Стресс и тревога в амбулаторной медицинской практике: общие и аллергологические аспекты диагностики и терапии // Справочник поликлинического врача. - 2007. - № 9. - С. 11-14.
10. Влияние депрессивного состояния на показатели вариабельности ритма сердца у больных ишемической болезнью сердца и коррекция выявленных нарушений с помощью терапии антидепрессантом тианептином / Г.Н. Соболева, Е.А. Ерпылова, Г.В. Рябыкина и др. // Кардиология. - 2006. - № 11. - С. 4-8.
11. Влияние депрессии у пациентов пожилого возраста с сердечно - сосудистыми заболеваниями на агрегатное состояние крови / О.А. Шангина, Н.В. Жилина, А.В. Марьина, В.И. Костин // Клин. мед. - 2008. - № 1. - С. 31-34.
12. Восьмилетнее изучение влияния депрессии на риск возникновения инфаркта миокарда в популяции мужчин 25-64 лет (эпидемиологическое исследование «MONICA») / В.В. Гафаров, Е.А. Громова, И.В. Гагулин, А.В. Гафарова // Тер. арх. - 2005. - № 9. - С. 60-64.
13. Гозман Л.Я., Кроз М.В., Латинская М.В. Самоактуализационный тест: Учебное пособие. - М.: Изд-во МГУ, 1995. - 26 с.
14. Грацианский Н.А. Риск инфаркта миокарда определяется девятью хорошо известными («традиционными») факторами, причем одинаково во всем мире // Кардиология. - 2004. - № 10. - С. 79-82.
15. Депрессивная симптоматика ухудшает прогноз у больных артериальной гипертонией и ишемической болезнью сердца: результаты проспективного этапа российского многоцентрового исследования КООРДИНА / Е.И. Чазов, Р.Г. Оганов, Г.В. Погосова и др. // Кардиология. - 2007. - № 10. - С. 24-30.
16. Довженко Т.В. // 2005. - С. 69-76. Взаимосвязь аффективных и сердечно-сосудистых расстройств // Социальная и клиническая психиатрия. - 2005. - № 4. - С. 69-80.
17. Дробижев М.Ю. Депрессия как общемедицинская проблема // Справочник поликлинического врача. - 2006. - № 2. - С. 29-33.
18. Дюкова Г.М. Панические атаки: диагностика и лечение // Справочник поликлинического врача. - 2007. - №3. - С. 63-66.
19. Европейская хартия здорового сердца // Кардиоваск. терапия и профилактика. - 2008. - № 7(6). - С. 7-9.
20. Изучение влияния жизненного истощения на риск возникновения инфаркта миокарда в популяции мужчин 25-64 лет (эпидемиологическое исследование на основе программы ВОЗ «MONICA») / В.В. Гафаров, Е.А. Громова, И.В. Гагулин, А.В. Гафарова // Клин. мед. - 2005. - № 5. - С. 23-26.
21. Изучение факторов риска возникновения инфаркта миокарда по программе ВОЗ «MONICA - PSYCHOSOCIAL» / В.В. Гафаров, Е.А. Громова, И.В. Гагулин, А.В. Гафарова // Клин. мед. - 2006. - № 6. - С. 24-26.
22. Клинико - эпидемиологическая программа изучения депрессии в кардиологической практике: у больных артериальной гипертонией и ишемической болезнью сердца: результаты многоцентрового исследования / Е.И. Чазов, Р.Г. Оганов, Г.В. Погосова и др. // Кардиология. - 2007. - № 3. - С. 28-37.
23. Леонтьев Д.А. Тест смысложизненных ориентаций (СЖО). - 3-е издание. - М.: Смысл, 2006. - 18 с.
24. Личностная тревожность и ИБС / В.В. Гафаров, В.А. Пак, И.В. Гагулин, А.В. Гафарова // Тер. арх. - 2005. - № 12. - С. 25-29.
25. Никитина Ю., Копылов Ф. Психосоматические аспекты ишемической болезни сердца // Врач. - 2008. - № 4. - С. 2-5.
26. Никонов С.Ф., Олофинская И.Е., Багиян Л.С. Исследование качества жизни у пожилых больных после операции на сердце // Качественная клиническая практика. - 2003. - № 1. - С. 56-59.
27. Новикова И.А., Сидоров П.И., Соловьев А.Г. Основные факторы риска развития психосоматических заболеваний // Тер. арх. - 2007. - № 1. - С. 61-64.
28. Оганов Р.Г., Мамедов М.Н. Национальные клинические рекомендации. Всероссийское научное общество кардиологов. - М.: Селицея-Полиграф. - 2008. - 512 с.
29. Оганов Р.Г., Погосова Г.В. Современные стратегии профилактики и лечения сердечно – сосудистых заболеваний // Кардиология. - 2007. - № 14. - С. 4-9.
30. Оганов Р.Г., Погосова Г.В. Стресс: что мы знаем сегодня об этом факторе риска // Рациональная фармакотерапия в кардиологи. - 2007. - № 3. - С. 60-67.
31. Оганов Р.Г., Фомина И.Г. Кардиология: Руководство для врачей. - М.: Медицина, 2004. - 848 с.
32. Ольбинская Л.И. О проблеме депрессии в терапевтической практике. Что показала программа КОМПАС // Тер. арх. - 2005. - № 10. - С. 85-89.
33. Особенности патогенеза, клиники и течения психогенно провоцированных инфарктов миокарда / А.Л. Сыркин, А.Б. Смулевич, М.Ю. Дробижев и др. // Клин. мед. - 2005. - № 2. - С. 30-33.
34. Особенности психосоциального статуса больных инфарктом миокарда и их влияние на течение заболевания в зависимости от пола / Н.Б. Лебедева, О.В. Лебедев, Е.В. Шаф и др. // Кардиоваск.терапия и профилактика. - 2007. - Т. 6, № 1. - С. 28-32.
35. Ощепкова Е.В. Смертность населения от сердечно-сосудистых заболеваний в Российской Федерации в 2001 – 2006 гг. и пути по ее снижению // Кардиология. - 2009. - № 2. - С. 67-72.
36. Петри А., Сэбин К. Наглядная медицинская статистика, 2-е издание. - М.: ГЭОТАР-Медиа, 2009. - 168 с.
37. Погосова Г.В. Признание значимости психоэмоционального стресса в качестве сердечно-сосудистого фактора риска первого порядка // Кардиология. - 2007. - № 2. - С. 65-72.
38. Полуэктова Е.А. Наиболее распространенные психические нарушения у больных терапевтического профиля // Справочник поликлинического врача. - 2006. - № 6. - С. 13-19.
39. Полякова Е.О. Пограничные психические расстройства в кардиологической практике: проблемы диагностики и лечения // Кардиологический вестник. - 2006. - Т. I (XIII), № 2. - С. 51-57.
40. Правило В.С., Белов В.В. Связь факторов риска сердечно-сосудистых заболеваний, показателей гемодинамики головного мозга и психологических особенностей личности у молодых мужчин в зависимости от прогноза развития гипертонической болезни // Тер. арх. - 2007. - № 1. - С. 43-46.
41. Психиатрия и наркология / Н.Н. Иванец, Ю.Г. Тюльпин, В.В. Чирко, М.А. Кинкулькина. - М.: ГЭОТАР-Медиа- 2009. - 832 с.
42. Психогенно спровоцированные ангинозные состояния (к проблеме психосоматических реакций у больных ИБС) / А.Б. Смулевич, А.А. Сыркин, В.А. Сулимов и др. // Кардиология. - 2004. - № 8. - С. 20-26.
43. Психосоматические реакции, коморбидные ишемической болезни сердца: психогенно провоцированные инфаркты и ишемии миокарда. / А.Б. Смулевич, А.Л. Сыркин, М.Ю. Дробижев и др. // Журнал неврологии и психиатрии. - 2004. - № 3. - С. 13-20.
44. Психоэмоциональные расстройства у больных сердечно - сосудистыми заболеваниями: масштабы проблемы, вопросы диагностики / Р.Г. Оганов, Г.В. Погосова, Г.М. Дюкова и др. // Кардиоваск. терапия и профилактика. - 2005. - № 4 (6). - С. 82-88.
45. Реброва О.Ю. Статистический анализ медицинских данных. Применение пакета прикладных программ STATISTICA. - М.: Медиасфера. - 2006. - 312 с.
46. Сидоренко Г.И., Фролов А.В., Воробьев А.П. Психоэмоциональные тесты и перспективы из применения в кардиологии // Кардиология. - 2004. - № 6. - С. 59-64.
47. Сидоров П.И., Новикова И.А. Концепция формирования ишемической болезни сердца с позиции синергического подхода // Психокардиология. Психичесие расстройства в общей медицине. - 2009. - № 2. - С. 11-17.
48. Скоромец А.А., Радченко В.Г., Федорец В.Н. Значение поведенческих особенностей в лечении пациентов с ИБС // Журнал неврологии и психиатрии. - 2003. - № 6. - С. 47-49.
49. Смулевич А.А., Сыркин А.А. Психокардиология. - М.: Мед. информагентство, 2005. - 784 с.
50. Соловьева Э.Ю. Тревожные расстройства в общей медицинской практике // Справочник поликлинического врача. - 2008. - № 10. - С. 4-9.
51. Старостина Е.А. Тревога и тревожные расстройства в практике кардиолога // Кардиоваск. терапия и профилактика. - 2006. - № 5(3). - С. 111-120.
52. Телкова Л.И., Репин А.Н. Эмоциональные, поведенческие, личностные факторы в патогенезе ишемической болезни сердца: исторические и современные аспекты с позиций кардиолога // Кардиоваск. терапия и профилактика. - № 7(6). - С. 105-113.
53. Успенский Ю.П., Балукова Е.В. Больной с тревожно - депрессивным расстройством в общетерапевтической практике // Справочник поликлинического врача. - № 9. - С. 12-17.
54. Фолков Б. Эмоциональный стресс и его значение для развития сердечно - сосудистых заболеваний // Кардиология. - № 10. - С. 4-11.
55. Чазова Т.Е., Вознесенская Т.Г., Голицина Т.Ю. Тревожно - депрессивные расстройства у пациентов с сахарным диабетом 2-го типа, осложненным острым коронарным синдромом // Кардиология. - 2007. - № 6. - С. 10-14.
56. A Prospective Cohort Study of Shift Work and Risk of Ischemic Heart Disease in Japanese Male Workers / Y. Fujino, H. Iso, A. Tamakoshi et al. // Am J Epidemiol. - 2006. - Vol. 164(2). - P. 128-135.
57. A prospective Japanese study of the association between personality and the progression of lung cancer / J. Nagano, Y. Ichinose, H. Asoh et al. // Intern Med. - 2006. - Vol. 45(2). - P. 57-63.
58. AAFP Guideline for the Detection and Management of Post-Myocardial Infarction Depression / L. A. Green, A. Arbor, W. P. Dickinson // Ann Fam Med. - 2009. - Vol. 7. - P. 71-79.
59. Absence of Relation Between Depressive Symptoms and Carotid Intimal Medial Thickness in the Baltimore Longitudinal Study of Aging / S.C. Rice, A.B. Zonderman, E.J. Metter et al. // Psychosom Med. - 2009. - Vol. 71. - P. 70-76.
60. Adaptation to social adversity is associated with stroke incidence: evidence from the EPIC-Norfolk prospective cohort study / P.G. Surtees, N.W. Wainwright, R.L. Luben et al. // Biol. Psychiatry. - 2007. - Vol. 38(5). - P. 1425-1426.
61. Alexander H., Glassman N., Bigger J. T. Heart Rate Variability in Acute Coronary Syndrome Patients With Major Depression Influence of Sertraline and Mood Improvement // Arch Gen Psychiatry. - 2007. - Vol. 64(9). - Р. 1025-1031.
62. Analysis of potential predictors of depression among coronary heart disease risk factors including heart rate variability, markers of inflammation, and endothelial function / C. Pizzi, L. Manzoli, S. Mancini, G.M. Costa // Eur Heart J. - 2008. - Vol. 29(9). - Р. 1110-1117.
63. Anger is associated with subclinical atherosclerosis in low SES but not in higher SES men and women. The Cardiovascular Risk in Young Finns Study / P. Merjonen, L. Pulkki-Raback, S. Puttonen et al. // J Behav Med. - 2008. - Vol. 31(1). - P. 35-44.
64. Anxiety and depression following myocardial infarction: gender differences in a 5-year prospective study / O. Bjerkeset, H.M. Nordahl, A. Mykletun et al. // J Psychosom Res. - 2005. - Vol. 58(2). - Р. 153-61.
65. Anxiety and the risk of death in older men and women / H.P. van Hout, A.T. Beekman, E. de Beurs et al. // Br J Psychiatry. - 2004. - Vol. 185. - P. 399-404.
66. Anxiety characteristics independently and prospectively predict myocardial infarction in men / B. J. Shen, Y.E. Avivi, J.F. Todaro et al. // J Am Coll Cardiol. - 2008. - Vol. 51. - P. 113-119.
67. Anxiety Disorders and Comorbid Medical Illness / P.P. Roy-Byrne, K. W. Davidson, R.C. Kessler et al. // (Stein) Focus. - 2008. - Vol. 6. - P. 467-485.
68. Area social fragmentation, social support for individuals and psychosocial health in young adults: Evidence from a national survey in England / J. Fagg, S. Curtis, S. A. Stansfeld et al. // Soc Sci Med. - 2008. - Vol. 66(2). - P. 242-254.
69. Arehart-Treichel J. Depression Can Break Heart in Unexpected Way // Psychiatr News. - 2007. - Vol. 42(6). - P. 21.
70. Assessment of Vital Exhaustion and Identification of Subjects at Increased Risk of Myocardial Infarction in General Practice / G.E. Schuitemaker, G.J. Dinant, G.A. van der Pol, A. Appels // Psychosomatics. - 2004. - Vol. 45(5). - P. 414-418.
71. Association Between Depressive Episode Before First Myocardial Infarction and Worse Cardiac Failure Following Infarction / C. Dickens, L. McGowan, C. Percival C. et al. // Psychosomatics. - 2005. - Vol. 46. - Р. 523-528.
72. Association Between Major Depressive Disorder and Heart Rate Variability in the Netherlands Study of Depression and Anxiety (NESDA) / C.M.M. Licht, E.J.C. de Geus, F.G. Zitman et al. // Arch Gen Psychiatry. - 2008. - Vol. 65(12). - Р. 1358-1367.
73. Association of psychosocial risk factors with risk of acute myocardial infarction in 11119 cases and 13648 controls from 52 countries (the INTERHEART study): case-control study / A. Rosengren, S. Hawken, S. Ounpuu et al. // Lancet. - 2004. - Vol. 364(9438). - P. 953-962.
74. Associations of Psychosocial Factors With Heart Rate and Its Short-Term Variability: Multi-Ethnic Study of Atherosclerosis / T. Ohira, A.V.D. Roux, R.J. Prineas et al. // Psychosom Med. - 2008. - Vol. 70. - P. 141-146.
75. Bjelland I., Krokstad S., Mykletun A. Does a higher educational level protect against anxiety and depression? The HUNT study // Soc Sci Med. - 2008. - Vol. 66(6). - P. 1334-1345.
76. Boscarino J. A. A Prospective Study of PTSD and Early-Age Heart Disease Mortality Among Vietnam Veterans: Implications for Surveillance and Prevention // Psychosom Med. - 2008. - Vol. 70. - Р. 668-676.
77. Boyle S.H., Michalek J. E., Suarez E. C. Covariation of Psychological Attributes and Incident Coronary Heart Disease in U.S. Air Force Veterans of the Vietnam War // Psychosom Med. - 2006. - Vol. 68. - Р. 844-850.
78. Brunner E.J., Chandola T., Marmot M.G.. Prospective Effect of Job Strain on General and Central Obesity in the Whitehall II Study // Am J Epidemiol. - 2007. - Vol. 165 (7). - P. 828-837.
79. Bunde J., Martin R. Depression and Prehospital Delay in the Context of Myocardial Infarction // Psychosom Med. - 2006. - Vol. 68. - Р. 51-57.
80. Cardiac Effects of Momentary Assessed Worry Episodes and Stressful Events / S. Pieper, J.F. Brosschot, R. van der Leeden, J.F. Thayer // Psychosom Med. - 2007. - Vol. 69. - P. 901-909.
81. Cardiac sequelae in Brooklyn after the September 11 terrorist attacks. / J.W. Feng, D.J. Lenihan, M.M. Johnson, C.V.R. Reddy // Clin Cardiol. - 2006. - Vol. 29 (1). - P. 13-17.
82. Cardiovascular disease mortality in relation to childhood and adulthood socioeconomic markers in British South Asian men / T. Tillin, N. Chaturvedi, N.G. Forouhi et al. // Heart. - 2008. - Vol. 94. - P. 476-481.
83. Cardiovascular Events during World Cup Soccer / U. Wilbert-Lampen, D. Leistner, S. Greven et al. // N Engl J Med. - 2008. - Vol. 358(5). - P. 475-483.
84. Causes and demographic, medical, lifestyle and psychosocial predictors of premature mortality: the CARDIA study / C. Iribarren, D. R. Jacobs, C. I. Kiefe et al. // Soc Sci Med. - 2005. - Vol. 60(3). - P. 471-482.
85. Chronic psychosocial stress predicts long-term cardiovascular morbidity and mortality in middle-aged men / B. Ohlin, P.M. Nilsson, J.A. Nilsson, G. Berglund // Eur Heart J. - 2004. - Vol. 25(10). - P. 867-873.
86. Clinical events in coronary patients who report low distress: adverse effect of repressive coping / J. Denollet, E.J. Martens, I. Nyklicek et al. // Health Psychol. - 2008. - Vol. 27(3). - P. 302-308.
87. Combination of Caregiving Stress and Hormone Replacement Therapy is Associated With Prolonged Platelet Activation to Acute Stress Among Postmenopausal Women / K. Aschbacher, R. von Kanel, P.J. Mills et al. // Psychosom Med. - 2007. - Vol. 69. - P. 910-917.
88. Combined effect of the metabolic syndrome and hostility on the incidence of myocardial infarction (the Normative Aging Study) / J.F. Todaro, C. Andrea, R. Niaura et al. // Am J Cardiol. - 2005. - Vol. 96. - Р. 221-226.
89. Comparison of Anxiety Between Smokers and Nonsmokers With Acute Myocardial Infarction / S.L. Sheahan, M.K. Rayens, K. An et al. // Am J Crit Care. - 2006. - Vol. 15. - P. 617-625.
90. Course of Depressive Symptoms After Myocardial Infarction and Cardiac Prognosis: A Latent Class Analysis / K. I. Kaptein, P. de Jonge, R. H. S. van den Brink, J. Korf // Psychosom Med. - 2006. - Vol. 68. - P. 662-668.
91. Csaba B.M. Anxiety as an independent cardiovascular risk // Neuropsychopharmacol Hung. - 2006. - Vol. 8(1). - Р. 5-11.
92. De Vogli R., Chandolal T., Marmot M.G. Negative Aspects of Close Relationships and Heart Disease // Arch Intern Med. - 2007. - Vol. 167(18). - Р. 1951-1957.
93. Decreased risk of death from coronary heart disease amongst men with higher ‘femininity’ scores: a general population cohort study / K. Hunt, H. Lewars, C. Emslie, G.D. Batty // Int J Epidemiol. - 2007. - Vol. 36. - P. 612-620.
94. Demand, control and social climate as predictors of emotional exhaustion symptoms in working Swedish men and women / L.L.M. Hanson, T. Theorell, G. Oxenstierna et al. // Scand J Public Health. - 2008. - Vol. 36(7). - P. 737-743.
95. Denollet J. DS14: Standard Assessment of Negative Affectivity, Social Inhibition, and Type D Personality // Psychosom Med. - 2005. - Vol. 76. - Р. 89-97.
96. Depression and anxiety as predictors of heart rate variability after myocardial infarction / E.J. Martens, L. Nyklicek, B.M. Szabo, N. Kupper // Psychol. Med. - 2008. - Vol. 38(3). - Р. 375-383.
97. Depression and Anxiety in the United States: Findings From the 2006 Behavioral Risk Factor Surveillance System / T.W. Strine, A.H. Mokdad, L.S. Balluz et al. // Psychiatr Serv. - 2008. - Vol. 59. - Р. 1383-1390.
98. Depression and coronary heart disease. Recommendations for screening, referral, and treatment / J.H. Lichtman, J.T. Bigger, J.A. Blumenthal et al. // Circulation. - 2008. - Vol. 118. - P. 1768-1775.
99. Depression and heart disease: What do we know, and where are we headed? / L. Pozuelo, G. Tesar, J. Zhang et al. // Cleve Clin J Med. - 2009. - Vol. 76(1). - Р. 59-70.
100. Depression and inflammation in patients with coronary heart disease: findings from the Heart and Soul Study / M.A. Whooley, C.M. Caska, B.E. Hendrickson et al. // Biol Psychiatry. - 2007. - Vol. 62. - P. 314-320.
101. Depression and Ischemic Heart Disease Mortality: Evidence From the EPIC-Norfolk United Kingdom Prospective Cohort Study / P.G. Surtees, N.W. Wainwright, R.N. Luben et al. // Am J Psychiatry. - 2008. - Vol. 165. - Р. 515-523.
102. Depression and ischemic heart disease: what have we learned so far and what must we do in the future? / W. Jiang, A. Glassman, R. Krishnan et al // Am Heart J. - 2005. - Vol. 150. - P. 54-78.
103. Depression and the risk for cardiovascular diseases: systematic review and meta analysis / K. Van der Kooy, H. van Hout, H. Marwijk // Int J Geriatr Psychiatry. - 2007. - Vol. 22. - P. 613-626.
104. Depression Following Acute Myocardial Infarction: A Prospective Relationship With Ongoing Health and Function / J.A. Fauerbach, D.E. Bush, B.D. Thombs et al. // Psychosomatics. - 2005. - Vol. 46. - P. 355-361.
105. Depression Is a Risk Factor for Mortality After Myocardial Infarction. Fact or Artifact? / C. Dickens, L. McGowan, C. Percival et al. // J Am Coll Cardiol. - 2007. - Vol. 49. - Р. 1834-1840.
106. Depression Symptom Severity and Reported Treatment History in the Prediction of Cardiac Risk in Women With Suspected Myocardial Ischemia The NHLBI-Sponsored WISE Study / T. Rutledge, S.E. Reis, M.B. Olson et al. // Arch Gen Psychiatry. - 2006. - Vol. 63. - P. 874-880.
107. Depression, C-reactive protein and two-year major adverse cardiac events in men after acute coronary syndromes / N. Frasure-Smith, F. Lesperance, M.R. Irwin et al. // Biol Psychiatry. - 2007. - Vol. 62. - P.302-308.
108. Depression, the Metabolic Syndrome and Cardiovascular Risk / V. Vaccarino, C. McClure, B.D. Johnson et al. // Psychosom Med. - 2008. - Vol. 70. - P. 40-48.
109. Depressive Symptoms in Elderly Patients After a Somatic Illness Event. Prevalence, Persistence and Risk Factors / P. Jonge, G.I. Kempen, R. Sanderman et al. // Psychosomatics. - 2006. - Vol. 47. - Р. 33-42.
110. Dimsdale J. E. Psychological Stress and Cardiovascular Disease // J Am Coll Cardiol. - 2008. - Vol. 51. - P. 1237-1246.
111. Do Chronic Stressors Lead to Physiological Dysregulation? Testing the Theory of Allostatic Load / D.A. Glei, N. Goldman, Y. Chuang, M. Weinstein // Psychosom Med. - 2007. - Vol. 69. - P. 769-776.
112. Do depression and anxiety Mediate the Link Between Educational Attainment and CHD / R.C. Thurston, L.D. Kubzansky, L. Kawachi, L.F. Berkman // Psychosom Med. - 2006. - Vol. 68. - P. 25-32.
113. Do Psychological Factors Affect Inflammation and Incident Coronary Heart Disease. The Whitehall II Study / H. Nabi, A. Singh-Manoux, M. Shipley et al. // Arterioscler Thromb Vasc Biol. - 2008. - Vol. 28. - Р. 1398-1406.
114. Dobbels F. Does every cardiologist need a psychologist? // Eur Heart J. - 2007. - Vol. 28(24). - P. 2964-2966.
115. Does personality predict mortality? Results from the GAZEL French prospective cohort study / H. Nabi, M. Kivimäki, M. Zins et al. // Int J Epidemiol. - 2008. - Vol. 37(2). - Р. 386-396.
116. Dubovsky S. Panic Attacks Lead to Heart Attacks Women with histories of full-blown panic attacks had elevated risks for coronary heart disease. Published in Journal Watch Psychiatry October 29, 2007.
117. Effect of anger provocation on endothelium-dependent and -independent vasodilation / D. Shimbo, W. Chaplin, O. Akinola et al. // Am J Cardiol. - 2007. - Vol. 99(6). - P. 860-863.
118. Emons W.H.M., Meijer R. R., Denollet J. Negative affectivity and social inhibition in cardiovascular disease: Evaluating type-D personality and its assessment using item response theory // J Psychosom Res. - 2007. - Vol. 63(1). - P. 27-39.
119. Everson-Rose S.A., Lewis¬ T.T. Psychosocial factors and cardiovascular diseases // Annu Rev Public Health. - 2005. - Vol. 26. - P. 469-500.
120. Faragher E.B., Cass M., Cooper C.L. The relationship between job satisfaction and health: a meta-analysis // Occup Environ Med. - 2005. - Vol. 62. - P. 105-112.
121. Ferguson E, Daniels K, Jones D. Negatively oriented personality and perceived negative job characteristics as predictors of future psychological and physical symptoms: a meta-analytic structural modelling approach // J Psychosom Res. - 2006. - Vol. 60. - P. 45-52.
122. Fister K. What's new in the other general journals // Br Med J. - 2006. - Vol. 332. - P. 1442-1443.
123. Frasure-Smith N., Lesperance F. Depression and Anxiety as Predictors of 2-Year Cardiac Events in Patients With Stable Coronary Artery Disease // Arch Gen Psychiatry. - 2008. - Vol. 65(1). - Р. 62-71.
124. Frasure-Smith N., Lesperance F. Reflections on depression as a cardiac risk factor // Psychosom Med. - 2005. - Vol. 65. - P. 19-25.
125. Friedman M., Rosenman R.H. Overt behavior pattern in coronary disease. Detection of overt behavior pattern A in patients with coronary disease by a new psychophysiological procedure // J Am Med Assoc. - 1960. - Vol. 173. - Р. 1320-1325.
126. Gallacher J. Type A behaviour and heart disease: no less inscrutable in Japan // International Journal of Epidemiology. - doi:10.1093/ije/dyn187.
127. Galobardes B., Lynch J., Smith G. D. Measuring socioeconomic position in health research // Br Med Bull. - 2007. - Vol. 81-82. - P. 21-37.
128. Gender and regional differences in perceived job stress across Europe / P. de Smet, S. Sans, M. Dramaix et al. // Eur J Public Health. - 2005. - Vol. 15(5). - P. 536-545.
129. Ghaed S.G., Gallo L.C. Subjective social status, objective socioeconomic status, and cardiovascular risk in women. // Health Psychol. - 2007. - Vol. 26(6). - P. 668-674.
130. Gwirtz P. A. Teaching the interrelationship between stress, emotions, and cardiovascular risk using a classic paper by Walter Cannon // Adv Physiol Educ. - 2008. - Vol. 32. - P. 18-22.
131. Haas D. S. Depression and disability in coronary patient // Heart. - 2006. - Vol. 92. - С. 8-10.
132. Hallberg U.E., Johansson G., Schaufeli W.B. Type A behavior and work situation: associations with burnout and work engagement // Scand J Psychol. - 2007. - Vol. 48(2). - Р. 135-142.
133. Hamer M., Molloy G. J., Stamatakis E. Psychological Distress as a Risk Factor for Cardiovascular Events: Pathophysiological and Behavioral Mechanisms // J Am Coll Cardiol. - 2008. - Vol. 52. - P. 2156-2162.
134. Ibrahim S., Smith P., Muntaner C. A multi-group cross-lagged analyses of work stressors and health using Canadian National sample // Soc Sci Med. - 2009. - Vol. 68(1). - P. 49-59.
135. Importance of personality traits and psychosocial factors for the development of coronary heart disease / D. Jovanovic, B. Jakovljevic, K. Paunovic, D. Grubor // Vojnosanit Pregl. - 2006. -Vol. 63(2). - P. 153-158.
136. Increased incidence of life-threatening ventricular arrhythmias in implantable defibrillator patients after the World Trade Center attack / J.S. Steinberg, A. Arshad, M. Kowalski et al. // J Am Coll Cardiol. - 2004. - Vol. 44(6). - P. 1261-1264.
137. Influence of anxiety on the course of heart disease after acute myocardial infarction - risk factor or protective function? / D. Benninghoven, A. Kaduk, U. Wiegand et al. // Psychother Psychosom. - 2006. - Vol. 75(1). - P. 56-61.
138. Involuntary job loss as a risk factor for subsequent myocardial infarction and stroke: findings from the health and retirement survey / W.T. Gallo, E.H. Bradley, T.A. Falba et al. // Am J Ind Med. - 2004. - Vol. 45(5). - P. 408-416.
139. Is Incomplete Recovery From Work a Risk Marker of Cardiovascular Death? Prospective Evidence From Industrial Employees / M. Kivimaki, P. Leino-Arjas, L. Kaila-Kangas et al. // Psychosom Med. - 2006. - Vol. 68. - P. 402-407.
140. Janszky I., Lekander M., Blom M. Self-rated health and vital exhaustion, but not depression, is related to inflammation in women with coronary heart disease // Brain Behav Immun. - 2005. - Vol. 19(6). - Р. 555-563.
141. Job satisfaction and sickness absence: a questionnaire survey / C.A.M. Roelen, P.C. Koopmans, A. Notenbomer, J.W. Groothoff // Occup Med. - 2008. - Vol. 58(8). - P. 567-571.
142. Job Strain and Risk of Acute Recurrent Coronary Heart Disease Events / C. Aboa-Eboule, C. Brisson, E. Maunsell et al. // JAMA. - 2007. - Vol. 298. - Р. 1652-1660.
143. Job strain as a predictor of disability pension: the Finnish Public Sector Study / S. Laine, D. Gimen, M. Virtanen et al. // J. Epidemiol Community Health. - 2009. - Vol. 63. - Р. 24-30.
144. Justice at work and cardiovascular mortality: a prospective cohort study / M.B. Elovainioa, P. Leino-Arjasb, J.B. Vahterab, M. Kivimaki // J Psychosom Res. - 2006. - Vol 61(2). - P. 271-274.
145. Kendrick T., Simon C. Depression in primary care // InnovAiT. - 2008. - Vol. 1(3). - P. 187-198.
146. Kloner R.A. Natural and unnatural triggers of myocardial infarction // Prog Cardiovasc Dis.- 2006. - Vol. 48(4). - Р. 285-300.
147. Kwasniewska M., Drygas W. Quality of life in patients with risk factors of coronary heart disease // Przegl Lek. - 2005. - Vol. 62(9). - P. 863-870.
148. Lack of Predictability at Work and Risk of Acute Myocardial Infarction: An 18-Year Prospective Study of Industrial Employees / A. Vaananen, A. Koskinen, M. Joensuu et al. // Am J Public Health. - 2008. - Vol. 98(12). - P. 2264-2271.
149. Laszlo K. D., Janszky I., Ahnve S. Anger expression and prognosis after a coronary event in women // Int J Cardiol, Nov 2008; http://www.ncbi.nlm.nih.gov/sites/entrez.
150. Lavie C.J., Milani R.V. Adverse Psychological and Coronary Risk Profiles in Young Patient With Coronary Artery Disease and Benefits of Formal Cardiac Rehabilitation // Arch Intern Med. - 2006. - Vol. 166. - Р. 1878-1883.
151. Lett H. S., Ali S., Whooley M. Depression and Cardiac Function in Patients With Stable Coronary Heart Disease: Findings From the Heart and Soul Study // Psychosom Med. - 2008. - Vol. 70. - Р. 444-449.
152. Life events as risk factors for myocardial infarction: a pilot case-control study in Kolkata, India / A. Haldar, S. Saha, S. Mandal. et al. // J Health Popul Nutr.- 2005. - Vol. 23(2). - Р. 131-136.
153. Low heart rate variability and the effect of depression on post-myocardial infarction mortality / R.M. Carney, J.A. Blumenthal, K.E. Freedland et al. // Arch Intern Med. - 2005. - Vol. 165. - P. 1486-1491.
154. Lung cancer, myocardial infarction, and the Grossarth-Maticek personality types: a case-control study in Fukuoka, Japan / J. N. Sudo, C. Kubo, S. Kono // J Epidemiol. - 2001. - Vol. 11(6). - P. 281-287.
155. Major depressive disorder with anger attacks and cardiovascular risk factors / R. Fraguas, D.V. Iosifescu, B. Bankier et al. // Int J Psychiatry Med. - 2007. - Vol. 37(1). - P. 99-111.
156. Major Depressive Disorder, Coronary Heart Disease, and the DSM-IV Threshold Problem / M. W. Ketterer, L. Wulsin, J.J. Cao et al. // Psychosomatics. - 2006. - Vol. 47. - Р. 50-55.
157. Managerial leadership and ischaemic heart disease among employees: the Swedish WOLF study / A. Nyberg, L. Alfredsson, T. Theorell et al. // Occup Environ Med. - 2009. - Vol. 66. - P. 51-55.
158. Marital Status, Marital Strain, and Risk of Coronary Heart Disease or Total Mortality: The Framingham Offspring Study / E. D. Eaker, L. M. Sullivan, M. K. Hayes et all. // Psychosom Med. - 2007. - № 69. - С. 509-513.
159. Martos M.P., Garcia-Martinez J.M., Lopez-Zafra E. An experimental study about the congruence between type A behavior pattern and type of task // Scand J Psychol. - 2007. - Vol. 48(5). - Р. 383-390.
160. Moriana J.A., Herruzo J. Type a behavior pattern as a predictor of psychiatric sick-leaves of Spanish teachers // Psychol Rep. - 2005. - Vol. 96(1). - Р. 77-82.
161. Moser D.K., Riegel B., McKinleyet S. Impact of Anxiety and Perceived Control on In-Hospital Complications After Acute Myocardial Infarction // Psychosom Med. - 2007. - Vol. 69(1). - P. 10-16.
162. Nagano J., Sudo N. Development of a self-administered questionnaire to assess disease-prone personalities: Item construction and content validity // Health Science J. - 2001. - Vol. 23. - P. 41-52.
163. Negative Emotions and 3-Year Progression of Subclinical Atherosclerosis / J.C. Stewart, D.L. Janicki, M.F. Muldoon et al. // Arch Gen Psychiatry. - 2007. - Vol. 64(2). - P. 225-233.
164. New Onset Depression Following Myocardial Infarction Predicts Cardiac Mortality / C. Dickens, L. McGowan, C. Percival et al. // Psychosom Med. - 2008. - Vol. 70. - Р. 450-455.
165. Noninvasive Detection of Risk for Emotion Provoked Myocardial Ischemia / M.M. Burg, B. Graeber, A. Vashist et all. // Psychosom Med. - 2009. - Vol. 71. - P. 14-20.
166. Obesidad S. Y., Smith S. C. Risk Factors for Myocardial Infarction in Latin America // Circulation. - 2007. - Vol. 115. - P. 1061-1063.
167. Overlap and distinctiveness of psychological risk factors in patients with ischemic heart disease and chronic heart failure: Are we there yet? / A.J. Pelle, J. Denollet, A.D. Zwisler, S.S. Pedersen // Affect Disord J. - 2009. - Vol. 113(1-2). - P. 150-156.
168. Panic Attacks and Risk of Incident Cardiovascular Events Among Postmenopausal Women in the Women's Health Initiative Observational Study / J.W. Smoller, M.H. Pollack, S. Wassertheil-Smoller et al. // Arch Gen Psychiatry. - 2007. - Vol. 64(10). - Р. 1153-1160.
169. Panic Attacks, Daily Life Ischemia, and Chest Pain in Postmenopausal Women / J.W. Smoller, M.H. Pollack, S. Wassertheil-Smoller et al. // Psychosom Med. - 2006. - Vol. 68. - P. 824-832.
170. Panic disorder and risk of new onset coronary heart disease, acute myocardial infarction, and cardiac mortality: cohort study using the general practice research database / K. Walters, G. Rait, I. Petersen I. et al. // Eur Heart J. - 2008. - Vol. 29(24). - P. 2981-2988.
171. Patient Satisfaction With Treatment After Acute Myocardial Infarction: Role of Psychosocial Factors / L.S. Barry, J.H. Lichtman, J.A. Spertus et al. // Psychosom Med. - 2007. - Vol. 69. - Р. 115-123.
172. Pedersen S.S., Denollet J. Type D personality, cardiac events, and impaired quality of life: a review // Eur J Cardiovasc Prevention Rehab. - 2003. - Vol. 10. - Р. 241-248.
173. Pedersen S.S., Denollet J. Validity of the Type D personality construct in Danish post-MI patients and healthy controls // J Psychosom Res. - 2004. - Vol. 57(3). - P. 265-272.
174. Pedersen S.S., Denollet J., Johan B. Adverse clinical events in patients treaded with sirolimus-eluting stents: the impact of type D personality // Eur J Cardiovasc Prevention Rehabil. - 2007. - Vol. 14(1). - Р. 135-140.
175. Perceived Job Stress and Incidence of Coronary Events: 3-Year Follow-up of the Belgian Job Stress Project Cohort / D.D. Bacquer, E. Pelfrene, E. Clays et al. // Am J Epidemiol. - 2005. - Vol. 161(5). - P. 434-441.
176. Persistence of Posttraumatic Stress Symptoms 12 and 36 Months After Acute Coronary Syndrome / A. Wikman, M. Bhattacharyya, L. Perkins-Porras, A. Steptoe // Psychosom Med. - 2008. - Vol. 70. - P. 764-772.
177. Persistent depression affects adherence to secondary prevention behaviors after acute coronary syndromes / L.M. Kronish, N. Rieckmann, E.A. Halm et al. // J Gen Intern Med. - 2006. - Vol. 21. - P. 1178-1183.
178. Personality traits and heart rate variability predict long-term cardiac mortality after myocardial infarction / C. Carpeggiani, M. Edmin, F. Bonaquidi et al. // Eur Heart J. - 2005. - Vol. 26(16). - Р. 1612-1617.
179. Peter R., Gassler H., Geyer S. Socioeconomic status, status inconsistency and risk of ischaemic heart disease: a prospective study among members of a statutory health insurance company // J Epidemiol Community Health. - 2007. - Vol. 61. - P. 605-611.
180. Phobic Anxiety and Risk of Coronary Heart Disease and Sudden Cardiac Death Among Women / C.M. Albert, C.U. Chae, K.M. Rexrode et al. // Circulation. - 2005. - Vol. 111. - Р. 480-487.
181. Phobic Anxiety, Depression, and Risk of Ventricular Arrhythmias in Patients With Coronary Heart Disease / L.L. Watkins, J. A. Blumenthal, J. R. T. Davidson et al // Psychosom Med. - 2006. - Vol. 68. - P. 651-656.
182. Physiologic reactivity despite emotional resilience several years after direct exposure to terrorism / P.M. Tucker, B. Pfefferbaum, C.S. North et al. // Am J Psychiatry. - 2007. - Vol. 164(2). - P. 230-235.
183. Positive and negative affect and risk of coronary heart disease: Whitehall II prospective cohort study / H. Nabi, M. Kivimaki, R. De Vogli, M. G. Marmot, A. Singh-Manoux // Br Med J. - 2008; 337: a118, doi: 10.1136/bmj.a118.
184. Power C., Atherton K., Manor O. Co-occurrence of risk factors for cardiovascular disease by social class: 1958 British birth cohort // J Epidemiol Community Health. - 2008. - Vol. 62. - P. 1030-1035.
185. Pre-existent depression in the 2 weeks before an acute coronary syndrome can be associated with delayed presentation of the heart attack / C.K. Wang, E.W. Tang, P. Herbison et al. // QJM. - 2008. - Vol. 101(2). - Р. 137-144.
186. Psychological and clinical predictors of return to work after acute coronary syndrome / M.R. Bhattacharyya, L. Perkins-Porras, D.L. Whitehead, A. Steptoe // Eur Heart J. - 2007. - Vol. 28. - Р. 160-165.
187. Psychological Factors Affecting Medical Condition: A New Proposal for DSM-V / G.A. Fava, S. Fabbri, L. Sirri et al. // Psychosomatics. - 2007. - Vol. 48. - Р. 103-111.
188. Psychosocial determinants of premature cardiovascular mortality differences within Hungary / M.S. Kopp, A. Skrabski, Z.S. Szanto, J.J. Siegrist // Epidemiol Commun H. - 2006. - Vol. 60. - P. 782-788.
189. Psychosocial Factors and Inflammation in the Multi-Ethnic Study of Atherosclerosis / N. Ranjit, A.V. Diez-Roux, S. Shea et al. // Arch Intern Med. - 2007. - Vol. 167(2). - P. 174-181.
190. Psychosocial Factors and Progression From Prehypertension to Hypertension or Coronary Heart Disease / Player M. S., King D. E., Mainous A.G., Geesey M. E. // Annals of Family Medicine. - 2007. - № 5. - Р. 403-411.
191. Psychosocial job characteristics and risk of mortality in a Japanese community-based working population: The Jichi Medical School Cohort Study / A. Tsutsumi, K. Kayaba, K. Hirokawa et al. // Soc Sci Med. - 2006. - Vol. 63(5). - P. 1276-1288.
192. Quantifying links between acute myocardial infarction and depression, anxiety and schizophrenia using case register databases / A.H. Jakobsen, L. Foldager, G. Parker, P. Munk-Jorgensen // J Affect Disord. - 2008. - Vol. 109 (1-2). - Р. 177-181.
193. Rebollo I., Boomsma D. I. Genetic and Environmental Influences on Type A Behavior Pattern: Evidence From Twins and Their Parents in The Netherlands Twin Register // Psychosom Med. - 2006. - Vol. 68. - Р. 437-442.
194. Relative risk of cardiovascular and cancer mortality in people with severe mental illness from the United Kingdom’s general practice research database / D.P. Osborn, G. Levy, I. Nazareth et al. // Arch Gen Psychiatry. - 2007. - Vol. 64. - P. 242-249.
195. Reliability and validity of instruments measuring job satisfaction - a systematic review / N. van Saane, J.K. Sluiter, J.H. Verbeek, M.H.W. Frings-Dresen // J Occup Med. - 2003. - Vol. 53. - P. 191-200.
196. Risk Factors for Acute Myocardial Infarction in Latin America The INTERHEART Latin American Study / F. Lanas, A. Avezum, L.E. Bautista et al. // Circulation. - 2007. - Vol. 115. - P. 1067-1074.
197. Roberge M.A., Dupuis P.G., Marchand F.A. Acute Stress Disorder After Myocardial Infarction: Prevalence and Associated // Psychosom Med. - 2008. - Vol. 70. - P. 1028-1034.
198. Roelen C.A., Koopmans P.C., Groothoff J.W. Which work factors determine job satisfaction? // Work. - 2008. - Vol. 30. - P. 433-439.
199. Rozanski A., Kubzansky L. D. Psychologic Functioning and Physical Health: A Paradigm of Flexibility // Psychosom Med. - 2005. - Vol. 67. - Р. 47-53.
200. Saner H. Stress as a cardiovascular risk factor // Ther Umsch. - 2005. - Vol. 62(9). - P. 597-602.
201. Schulman J.K., Muskin P.R., Shapiro P.A. Psychiatry and Cardiovascular Disease // Focus. - 2005. - Vol. 3. - P. 208-224.
202. Self-Reported Depression and Cardiovascular Risk Factors in a Community Sample of Women / F.N. Jacka, J.A. Pasco, S. McConnell et al. // Psychosomatics. - 2007. - Vol. 48. - Р. 54-59.
203. Sher L. Type D personality: the heart, stress and cortisol // QJM. - 2005. - Vol. 98(5). - P. 323-329.
204. Shibeshi W. A., Young-Xu Y., Blatt C. M. Anxiety Worsens Prognosis in Patients With Coronary Artery Disease // J Am Coll Cardiol. - 2007. - Vol. 49. - P. 2021-2027.
205. Sickness absence as a measure of health status and functioning: from the UK Whitehall II study / M. Marmo, A. Feeney, M. Shipley et al // J Epidemiol Community Health. - 2005. - Vol. 49. - P. 124-130.
206. Skaggs B.G., Barron C.R. Searching for meaning in negative events: concept analysis // Adv Nurs. - 2006. - Vol. 53(5). - P. 559-570.
207. Social avoidance and long-term risk for cardiovascular disease death in healthy men: the Western Electric study / J.D. Berry, D.M. Lloyd-Jones, D.B. Garside et al. // Ann Epidemiol. - 2007. - Vol. 17(8). - Р. 591-596.
208. Social support at work and the risk of myocardial infarction and stroke in women and men / L. Andre-Petersson, G. Engstrom, B. Hedblad et al. // Soc Sci Med. - 2007. - Vol. 64(4). - P. 830-841.
209. Spindler H., Pedersen S.S. Posttraumatic Stress Disorder in the Wake of Heart Disease: Prevalence, Risk Factors, and Future Research Directions // Psychosom Med. - 2005. - Vol. 67. - P. 715-723.
210. Steploe A., Witehead D.L. Depression, stress and coronary heart disease // Heart. - 2005. - Vol. 91. - Р. 419-420.
211. Steptoe A., Brydon L. The Inevitable Link between Heart and Behavior: New Insights from Biomedical Research and Implications for Clinical Practice // Neurosci Biobehav Rev. - 2009. - Vol. 33(2). - P. 63-70.
212. Stress Reduction Prolongs Life in Women With Coronary Disease. The Stockholm Women’s Intervention Trial for Coronary Heart Disease (SWITCHD) / K. Orth-Gomer, N. Schneiderman, H. Wang et al. // Circulation. - 2009. - Vol. 2. - P. 25-32.
213. Strike P.C., Steptoe A. Behavioral and emotional triggers of acute coronary syndromes: a systematic review and critique // Biol Psychiatry.- 2006. - Vol. 60(8). - P. 837-842.
214. Study of the influence of vital exhaustion on myocardial infarction risk in a male population aged 25 to 64 years / V.V. Gafarov, E.A. Gromova, I.V. Gagulin, A.V. Gafarova // Klin Med. - 2005. - Vol. 83(5). - Р. 23-26.
215. Sturmer T., Hasselbach P., Ameland M. Personality, lifestyle, and risk of cardiovascular diseases follow - up of population based cohort // Br Med J. - 2006. - Vol. 332. - P. 1359.
216. Suls J., Bunde J. Anger, anxiety, and depression as risk factors for cardiovascular disease: the problems and implications of overlapping affective dispositions // Psychol Bull. - 2005. - Vol. 131. - P. 260-300.
217. Tension and Anxiety and the Prediction of the 10-Year Incidence of Coronary Heart Disease, Atrial Fibrillation, and Total Mortality: The Framingham Offspring Study / E.D. Eaker, L.M. Sullivan, M. Kelly-Hayes et al. // Psychosom Med. - 2005. - Vol. 67(5). - P. 692-696.
218. Terrorism, Acute Stress, and Cardiovascular Health. A 3-Year National Study Following the September 11th Attacks / E.A. Holman, R.S. Silver, M. Poulin et al. // Arch Gen Psychiatry. - 2008. - Vol. 65(1). - P. 73-80.
219. The association of personal and neighborhood socioeconomic indicators with subclinical cardiovascular disease in an elderly cohort. The cardiovascular health study / C.K. Nordstrom, A.V. Diez Roux, S.A. Jackson, J.M. Gardin // Soc Sci Med. - 2004. - Vol. 59(10). - P. 2139-2147.
220. The contribution of job characteristics to socioeconomic inequalities in incidence of myocardial infarction / M. Huisman, F.V. Lenthe, M. Avendano, J. Mackenbach // Soc Sci Med. - 2008. - Vol. 66(11). - P. 2240-2252.
221. The destructiveness of laissez-faire leadership behavior / A. Skogstad, S. Einarsen, T. Torsheim et al. // J Occup Health Psychol. - 2007. - Vol. 12(1). - P. 80-92.
222. The effect of pre-employment factors on job control, job strain and psychological distress: A 31-year longitudinal study / M. Elovainio, M. Kivimaki, E. Ek et al. // Soc Sci Med. - 2007. - Vol. 65(2). - P. 187-199.
223. The epidemiology, pathophysiology, and management of psychosocial risk factors in cardiac practice. The emerging field of behavioral cardiology / A. Rozanski, J.A. Blumenthal, K.W. Davidson et al. // J Am Col Cardiol. - 2005. - Vol. 5. - P. 637-651.
224. The impact of late career job loss on myocardial infarction and stroke: a 10 year follow up using the health and retirement survey / W.T. Gallo, H.M. Teng, T.A. Falba et al. // Occup Environ Med.- 2006. - Vol. 63(10). - P. 683-687.
225. The Prospective Epidemiological Study of Myocardial Infarction (PRIME) / J.P. Empana, D.H. Sykes; D. Luc et al. // Circulation. - 2005. - Vol. 111. - P. 2299-2305.
226. Tofler GH, Muller JE. Triggering of acute cardiovascular disease and potential preventive strategies // Circulation. - 2006. - Vol. 114. - С. 1863-1872.
227. Trait Negative Affect: Toward an Integrated Model of Understanding Psychological Risk for Impairment in Cardiac Autonomic Function / M.E. Bleil, P.J. Gianaros, J.R. Jennings et all. // Psychosom Med. - 2008. - Vol. 70. - P. 328-337.
228. Triggering of acute coronary syndromes by physical exertion and anger: clinical and sociodemographic characteristics / P.C. Strike, L. Perkins-Porras, D.L. Whitehead et al. // Heart.- 2006. - Vol. 92(8). - P. 1035-1040.
229. Type A behaviour and risk of coronary heart disease: The JPHC Study / A. Ikeda, H. Iso, L. Kawachi et al. // Int J Epidemiol. - 2008. - Vol. 37(6). - P. 1395-1405.
230. Type A Eagerness-Energy Across Developmental Periods Predicts Adulthood Carotid Intima-Media Thickness The Cardiovascular Risk in Young Finns Study / L. Keltikangas-Jarvinen, T. Hintsa, M. Kivimaki et al. // Arterioscler Thromb Vasc Biol. - 2007. - Vol. 27. - Р. 1638-1644.
231. Type D personality predicts death or myocardial infarction after bare metal stent or sirolimus-eluting stent implantation: A rapamycin-eluting stent evaluated at rotterdam cardiology hospital (RESEARCH) registry substudy / S.S. Pedersen, P.A. Lemos, P.R. van Vooren et al. // J Am Coll Cardiol. - 2004. - Vol. 44(5). - P. 997-1001.
232. Type-D personality predicts chronic anxiety following percutaneous coronary intervention in the drug-eluting stent era / H. Spindler, S.S. Pedersen, P.W. Serruys et al. // J Affect Disord. - 2007. - Vol. 99(1-3). - P. 173-179.
233. Usefulness of type D personality in predicting five-year cardiac events above and beyond concurrent symptoms of stress in patients with coronary heart disease / J. Denollet, S.S. Pedersen, C.J. Vrints, V.M. Conraads // Am J Cardiol. - 2006. - Vol. 97(7). - P. 970-973.
234. Vale S. Psychosocial stress and cardiovascular diseases // Postgrad Med J. - 2005. - Vol. 81. - P. 429-435.
235. van Gool C. H., Kempen G. I. J., Penninx B. W. Impact of depression on disablement in late middle aged and older persons: results from the Longitudinal Aging Study Amsterdam // Soc Sci Med. - 2005. - Vol. 60(1). - P. 25-36.
236. Vital Exhaustion and Retinal Microvascular Changes in Cardiovascular Disease: Atherosclerosis Risk in Communities Study / Cheung N., Rogers S., Mosley T. H. et all. // Psychosom Med 2008, doi:10.1097/PSY.0b013e318190f009.
237. Vlastelica M. Emotional stress as a trigger in sudden cardiac death // Psychiatr Danub. - 2008. - Vol. 20(3). - P. 411-414.
238. Ware J. E., Kosinski M., Gandek B. Reliability, precision and data quality, in SF-36 Health Survey: Manual and Interpretation Guide // The Health Institute. - 1998. - P. 1-7.
239. When does work stress hurt? Testing the interaction with socioeconomic position in the Heinz Nixdorf Recall Study / N. Wege, N. Dragano, R. Erbel et al // J Epidemiol Community Health. - 2008. - Vol. 62. - P. 338-341.
240. Whooley M. A. Depression and Cardiovascular Disease. Healing the Broken-Hearted // JAMA. - 2006. - Vol. 295. - Р. 2874-2881.
241. Williams¬ R. B. Psychosocial and Biobehavioral Factors and Their Interplay in Coronary Heart Disease // Annu Rev Clin Psychol. - 2008. - Vol. 4. - P. 349-365.
242. Work related stressful life events and the risk of myocardial infarction. Case-control and case-crossover analyses within the Stockholm heart epidemiology programme (SHEEP) / J. Moller, T. Theorell, U. Faire et al. // Br Med J. - 2005. - Vol. 59. - P. 23-30.
243. Work stress and coronary heart disease: what are the mechanisms? / T. Chandola, A. Britton, E. Brunner et al. // Eur Heart J. - 2008. - Vol. 29(5). - P. 640-648.
244. Work stress and mental health in a changing society / M.S. Kopp, A. Stauder, G. Purebl et al. // Eur J Public Health. - 2008. - Vol. 18(3). - P. 238-244.
245. Work stress in the etiology of coronary heart disease: a meta-analysis. / M. Kivimaki, M. Virtanen, M. Elovainio et al. // Scand J Work Environ Health. - 2006. - Vol. 32. - P. 431-442.
246. Working While Ill as a Risk Factor for Serious Coronary Events: The Whitehall II Study / M. Kivimaki, J. Head, J.E. Ferrie et al. // Am J Public Health. - 2005. - Vol. 1. - P. 98-102.
247. Work-related life events, psychological well-being and cardiovascular risk factors in male Swedish automotive workers / G. Rose, L. Kumlin, L. Dimberg et al. // Occup Med. - 2006. - Vol. 56. - P. 386-392.
248. World Trade Center attack: increased frequency of defibrillator shocks for ventricular arrhythmias in patients living remotely from New York City / O.L. Shedd, S.F. Sears, J.L. et al. // J Am Coll Cardiol. - 2004. - Vol. 44(6). - P. 1265-1267.
249. Wulsin L. R., Evans J. C., Vasan R. S. Depressive Symptoms, Coronary Heart Disease, and Overall Mortality in the Framingham Heart Study // Psychosom Med. - 2005. - Vol. 67. - P. 697-702.
250. Zoeller R. F. Physical Activity: Depression, Anxiety, Physical Activity, and Cardiovascular Disease: What's the Connection? // Am J Lifestyle Medicine. - 2007. - Vol. 1(3). - P. 175-180.
undefined
Наиболее просматриваемые статьи:
Актуальные темы
- Лечение геморроя Важно!
- Лечение простатита Важно!
Последние публикации
- Цирротический туберкулез
- Туберкулезный плеврит: симптомы, диагностика, лечение
- Туберкулез нервной системы, туберкулез мозговых оболочек
- Туберкулез мочеполовой системы
- Туберкулез внутригрудных лимфатических узлов
- Побочные действия препаратов
- Действие лекарственных стредств
- Противовирусные лекарства
- Самолечение
- Гемодиализ
Советы астролога
Также в разделе
 |
Клиника и лечение ВИЧ-инфекции Е. Л. Голохваcтова, кандидат медицинских наук Городской центр по профилактике и борьбе со СПИДом, Москва Синдром приобретенного иммунодефицита (СПИД) —... |
|
Серцево-судинна патологія: регіональні особливості Івано-Франківської області. А.І. Волинський. Івано-Франківський обласний клінічний кардіологічний диспансер. Демографічна ситуація, процеси та результати економічного, соціального та... |
|
Воздействие Актовегина на коллатеральную гемодинамику (по данным дуплексного сканирования) у пациентов с хронической ишемией нижних конечностей Зудин А.М., Учкин И.Г., Талов Н.А., Хмырова Е.В. В общей структуре сердечно–сосудистых заболеваний облитерирующие артериопатии нижних конечностей занимают... |
|
Значение эзофагеального стентирования в консервативном лечении стриктур пищевода S.H.Lee The British journal of Radiology, 74 (2001), 891-900 С разработкой нескольких новых типов стентов методика эзофагеального стентирования получила дальнейшее развитие. Эти типы... |
|
Синдромы и заболевания в нефрологии и урологии, требующие неотложной помощи Воспалительные заболевания органов мочевой системы Острый пиелонефрит Определение - неспецифическое инфекционное воспаление чашечно-лоханочной... |
|
Гены шизофрении? Полученные данные и их патофизиологическое значение Харрисон П., Оуэн М. Шизофрения наследуется, но неясно, какие гены вовлечены в этот процесс. Идентификация таких генов необходима для окончательного выяснения... |
|
Права и социальная защита медицинских и фармацевтических работников Статья 54. Право на занятие медицинской и фармацевтической деятельностью Право на занятие медицинской и фармацевтической деятельностью в Российской... |
|
Оптимізація лікування дисліпідемій та порушень вуглеводного обміну у хворих на артеріальну гіпертензію з метаболічним синдромом та дисфункцією щитоподібної залози. Метаболічний синдром (МС) є однією з пріоритетних проблем медицини і призводить до негативних соціальних та медичних наслідків. Концепція МС спрямована на... |
|
Лечение хронической ишемической болезни сердца Д. М. Аронов, доктор медицинских наук, профессор В. П. Лупанов, доктор медицинских наук ГНИЦ профилактической медицины Минздрава РФ, Институт клинической... |
|
Сравнительная оценка местного применения имозимазы, полифепана и «Биоптрона» в лечении гнойных осложнений сахарного диабета Курамысов Е.А., Маленкова С.А., Бекишев Б.М., Сабитов Д.Ф., Корох О.А. Кафедра общей хирургии, анестезиологии и реаниматологии КазНМУ им. С.Д. Асфендиярова . В... |
